–Мы начнём с тобой новую жизнь! Уедем к моей маме. Я купила билеты на все наши сбережения. Прости, доченька, за то, что давала тебе мало любви. Смотри, я собрала чемоданы. Завтра едем и начинаем новую жизнь. С тобой. Ведь ещё не поздно. Завтра идёшь в школу и забираешь документы!
Всё?
Это конец?
Поднялась в свою комнату. У меня резко заболела голова, било в вески. Посмотрела на пол, там были капли крови.
Что это?
Кровь бежала из носа.
Села на кровать, воткнув в нос ватку. Набрала Артёма. Я же должна что-то сказать ему напоследок. Он взял трубку.
–Привет, – проговорила я, гундося. Он засмеялся. Это было удивительно.
–Привет, – ответил спокойной парень.
–Я хотела сказать, что…
–Тихо, – прошептал парень, – мы далеко, но наши голоса ближе, чем мои два метра. Я рад этому.
Он совсем другой. Это точно Шнайдер? Я на всякий случай перепроверила, кому позвонила.
–Это Шнайдер? – уточнила я.
–Я всё исправлю.
–Артём, послушай, – произнесла я.
–Нет, послушай меня. Сейчас я сидел с телефоном в руках и думал позвонить тебе, но ты позвонила мне сама. Я устал. Устал от себя.
Я не дослушала этого парня. Отключила телефон. Мне сейчас этого не надо. Поздно? Да, поздно. Я умираю, я уезжаю. Ответить ему взаимностью и потом сломать его жизнь? Тяжело.
На следующий день пришла в школу к обеду. Пошла к директору. Моя мама уже звонила ему. Быстро взяла документы, отвечая кратко и по теме. Но некоторые слова выпадали из моего контекста, я просто забывала их значение. Пару раз перепутала какие-то существенные факты. А потом выпалила в своё оправдание:
–У меня рак мозга.
И у неё не было ко мне больше никаких вопросов.
Мои ноги становились ватными. Но я хлопнула дверью. Теперь я на улице. Я больше не шагну в эту школу. Не увижу этих людей. Они мне было в принципе никто.
Спускалась по лестнице, но остановилась, услышав своё имя.
–Александра Берн, ты уходишь?
Это был Шнайдер. Он смотрел на меня с большими от непонимания глазами.
–Да.
–Надолго?
–Навсегда, – вздохнула я. Он смотрел. Я пожала плечами и пошла дальше. Но меня остановила рука. Шнайдер развернул меня к себе и крепко обнял.
–Я не читал твоего письма. Мой отец сказал, что это детский сад. Он его выкинул. Я даже не знал от кого оно. Вчера папа нечаянно проговорился. Сказал, что я способен только на нюни с какой-то Александрой Берн, а на остальное нет.
–Ничего страшного, уже не надо.
–Не уходи, – Шнайдер поцеловал меня в губы, но я отстранилась.
–Я лю….
Он не договорил. Я поцеловала его так сильно, как только могла. Прозвенел звонок, но Шнайдер и не думал на него реагировать.
