Когда я очнулась, то лежала в больничной палате. Врач смотрела на меня, а потом произнесла:
–Твоё лечение тебе не помогает. По-моему, твой организм совсем ослаб. Посети, пожалуйста, больницу в ближайшие дни.
Я смотрела на неё и чувствовала, как по моей щеке стекала слеза. На моём лице появилась улыбка. Скоро конец, а я тогда не знала радоваться мне или плакать. Медсестра подала мне платок и аккуратно посадила.
–Ты как себя чувствуешь?
Мне было тяжело сосредоточить свой взгляд на чём-то одном. Видела перед глазами только расплывчатые предметы. Кивнула головой.
–Выпьешь таблетку? – женщина подала мне стакан воды и три таблетки. Быстро их выпила, а потом спросила:
–Сколько времени?
–Доходит девять часов вечера.
Я всё пропустила? Мои шансы теперь точно равны нулю. Теперь мама никогда не будет гордиться мной. Теперь я для неё точно стану никем.
–Позвоню твоим родителям, чтобы забрали тебя? Или останешься здесь?
–Позвоните, – шёпотом произнесла я.
Я разрыдалась, как маленькая девочка, когда осталась в палате одна. Мои руки не успевали убирать со щёк слёзы. Я не хотела заканчивать свою жизнь поражением. Я не хотела умирать никем для своих родителей. Я не хотела умирать, не выиграв, у Артёма Шнайдер ни разу.
Но, по-моему, выбора у меня не было.
Скоро за мной приехал отец. Села к нему в машину. По дороге он не спросил, как моё самочувствие. Он только посмотрел в мои красные глаза и нахмурился.
–Как дела? – спросила я.
Но, наверное, отец подумал, что спросила я у пустоты.
–Такая погода хорошая. Начало осени – это прекрасно, – продолжила я.
Услышала, как отец вздохнул. Хотелось крикнуть ему в ухо: «Я ещё живая! Поговори ты со мной! Это не сложно! Я твоя дочь! И ещё пока живая дочь!». Но поняла, что боюсь не услышать после этой фразы ответ.
Домой забежала в свою комнату и сразу упала на пол, свернувшись в калачик. Смотрела в окно. Может выпрыгнуть? А потом отвернулась от него.
Снова новый школьный день. Зашла в класс прямо перед звонком, чтобы не слушать то, насколько я вчера облажалась. Никто не сверлил меня взглядом. Даже Шнайдер не смотрел в мою сторону. Вроде бы должна была быть счастлива, но это не придавало мне никакого энтузиазма.
После уроков ко мне подошёл Коля. Сказать, что я была удивлена -ничего не сказать.
–Александра, прости, что я тогда наговорил всякого.
–И что ты сейчас хочешь от меня? – холодно спросила я.
–Может быть, ты составишь мне пару на бал? – его язык заплетался. Волнуется? Если человек волнуется, то искренне этого хочет?
