– Вот и не знаю, куда мне идти, – закончил свою историю Олег. – Думал, водка поможет, только хуже стало.
– Если ты пьяный к жене приедешь, ничего хорошего не будет, – вяло поддержал Кирилл. – Если собрался свою Вику бросать и семейную жизнь налаживать, тогда пьяным нельзя. – Такая длинная тирада вытянула все силы из подвыпившего архитектора, и он бессильно опустил голову.
– Поеду к Вике, она поймет. Скажу: отец умер, не могу я.
– Сколько лет-то твоей Вике? Если молодая, то вряд ли пожалеет, а с женой есть повод помириться.
– Вика молодая, ты прав. Мне 37, ей 23. Жене 35. Не знаю, простит ли Оксана, это ведь все из-за Вики и произошло. А отца она никогда не любила, когда я собирался на похороны, она даже слова не сказала.
– Железная она у тебя баба.
– Не любила она никогда никого: ни меня, ни моих родителей, а замуж вышла, потому что пора было. Короче, я к Вике.
– За руль-то пьяный не садись, такси давай вызовем. Я в гостиницу, ну а ты – куда скажешь.
– Нет, поеду на своей, а ты себе такси вызывай.
2.
Даже тогда, когда Олег сообщил Оксане о том, что умер свёкор и нужно ехать на похороны, она не нарушила своего обета молчания. Оскорбленная изменой мужа, жена принципиально не проронила ни слова.
– Мама велела тебе передать, что она с тобой не поедет, ее с работы не отпускают. – Дочка тронула его за колено и присела рядом на диван. – Папа, а зачем ты к бабушке с дедом собрался, что там случилось?
– Малыш, – серьезно проговорил Олег и положил большую ладонь на ее белокурую голову, – наш дедушка умер, у него заболело сердце.
– Значит, мы больше не поедем к нему на дачу летом?
– Почему, поедем, конечно, бабушка-то у нас остается.
– А мама говорит, что бабушка больше не позовет нас. – Дочка подняла на него большие глаза. – Говорит, что нечего нам там делать.
– А как же Аркан, твой любимый пес? Он ждет тебя на даче, хочет с тобой играть. К бабушке мы точно будем ездить, я тебе обещаю. – В душе Олега закипала злость на жену.
– Иди-ка к себе в комнату. – Он легонько подтолкнул ее в спину, а сам направился на кухню, где демонстративно гремела посудой жена.
– Значит, так. – От гнева голос Олега звенел. – Я уезжаю на похороны, через три дня вернусь и подаю на развод. Дочь ты ни у меня, ни у моих родителей не отнимешь, у нее есть отец, бабушка и… был дедушка.
Оксана даже не повернулась к нему и продолжала раскладывать чашки и блюдца в сушилку для посуды. И хотя она молчала, ее спина, которая только и была видна Олегу, была напряжена до предела. Он смотрел на слегка оплывшую фигуру жены: она не была толстой, но талия куда-то пропала, а эта ее обрюзгшая спина! Его передернуло, он давно не хотел Оксану.
