Неожиданно меня резко развернули. Один миг, и я уже на коленях у Игоря. От близости мужчины моё лицо запылало. Попыталась отстраниться и сползти. Не удалось. Одна рука Лома перехватила мои руки, а вторая легла на спину, крепко прижимая. Перестала сопротивляться. Наши лица оказались в опасной близости. Глаза зацепились.
— Настён, я не очень убедителен?
— О чём ты?
— Почему тебе всё нужно повторять дважды?
Этот вопрос меня разозлил. Потому что я не намерена выполнять, чьи-либо приказы! Пусть указывает, что делать, своей Эмме.
— А почему я должна слушать то, что ты говоришь? — вспылила я и отвернулась.
Он ухватил меня за подбородок, заставляя посмотреть на него.
— У тебя есть причины мне не доверять? — со злостью.
Он чертовски прав. Причин нет, но…
— А разве можно довериться тому… кого совсем не знаешь? — прошептала ему в самые губы и… поцеловала.
Обхватила губами его верхнюю губу… плавно скользнула по ней языком. Юркнула глубже, знакомясь, исследуя. Игорь недолго позволил мне вольничать. Как только мой язычок встретился с его горячим, он, не сдерживаясь, перехватил инициативу.
Воспользовавшись тем, что мои руки выпустили из плена, я обняла шею Игоря… нырнула пальчиками в волосы. Он прижимал меня так сильно, что было тяжело вдохнуть. Мужские руки блуждали по спине, талии, бёдрам. Обхватив, жёстко смяли ягодицы. Я застонала. А он… Он резко отстранился и, пересадив меня на сиденье, сдвинулся к двери. Опустив стекло, попросил Никиту Сергеевича отвезти нас на мой адрес.
Я сидела в смятении, в растерянности, и жалела о своих словах. Хотелось крикнуть, я доверяю тебе, как никому раньше. Но не могла. Хотела узнать хоть что-то о нём. Я не хотела лезть в душу. Не хотела вскрывать давние раны. Но это неизбежно. Чувствовала, он изуродован не только снаружи, но и внутри.
Ехали в молчании. Лишь Никита Сергеевич изредка разбавлял тишину криками и жалобами на медлительных водителей.
Подъехав к моему подъезду, я повернулась к Игорю. Злится. Вопрос — на кого?
— Иди, — процедил он.
Я быстро вылезла и направилась домой.
