Позевывая и почесываясь, решаю сходить в ближайший магазин. Куплю мороженного и семечек. Все равно в такую жару особо не хочется заниматься приготовлением еды, да и аппетита нет.
Стянула волосы в небрежный пучок, сунула ноги в сланцы и отправилась за покупками прямо в домашнем сарафане.
— Драсьте, теть Жень!
От звонкого вскрика вздрагиваю и нервно озираюсь. Соседский шестилетний пацаненок Лешка шуршит и шелестит чем-то в кустах палисадника возле подъезда.
— Привет, Леха. Что ты там делаешь?
— Федьку выгуливаю.
Федька — это престарелый пекинес Лешкиной бабушки. Подслеповатое, почти беззубое и очень вредное создание. Встречаться и общаться с Федькой мне резону не было, потому и задерживаться у подъезда не стала, резво припустив в строну магазина.
Двор у нас небольшой, соседи все давно примелькались и здороваться приходилось каждые пару минут.
— Добрый день, Людмила Степановна.
— Здравствуй, Женечка. Вот это жара сегодня, правда?
— Правда, Людмила Степановна.
— Привет, Жень!
— Приветствую, Анатолий Васильевич.
— Вот это погода, да, Жень? Хоть бы дождик пошел.
— Хоть бы, Анатолий Васильевич.
И так всю дорогу до магазина. Что поделать — особенности проживания в хрущевках. Все друг друга знают и скрыть что-либо становится проблематично. На днях столкнулась в овощном отделе с соседкой. Как раз выбирала рыхлый кочан молодой капусты на голубцы. Поздоровались и поболтали буквально пару минут.
Вечером вышла прогуляться по холодку, а пенсионеры, сидящие на лавочке во дворе, засыпали вопросами о моих голубцах. Вот так вот. Уже и вкусовые предпочтения в еде невозможно скрыть. Боюсь представить, что будет, когда я решусь заняться устройством личной жизни. Советов и наставлений наслушаюсь — на две жизни вперед хватит.
Вот и магазин. Зашла в кондиционированное помещение и облегченно вздохнула. Вспотела совсем не женственно, пока топала по жаре. Брожу среди полок с товаром и пытаюсь незаметно протереть мокрое лицо. Еще и нос, небось, блестит. Сосредоточься, Евгения. Бери то, за чем пришла и иди домой.
Выбрала ягодное мороженое и пару пакетиков семечек. Подумала, и прихватила бутылку кваса. Может окрошку сделаю, а может и так выпью. Расплатилась на кассе и отправилась домой, помахивая тканевой сумкой и предвкушая очередной тихий вечерок.
— Не может быть! Петрова, ты?!! — громкий вопль всколыхнул жаркое марево дремлющего двора. Редкие прохожие заинтересованно оглядывались на источник звука.
Я тоже оглянулась. Интересно же. Тем более, что Петрова — это я. Ой-ей! Машка Любимова. Моя школьная подруга и головная боль.
