Длинный, с рядом колонн посередине, все наполовину выкрашено бирюзовой краской, потолок беленый, желтый, топорщится буграми. Стены не доходят до потолка, там промежутки, рассеянный свет от невидимых окон. Приемный покой. Мебели, конечно, нет – разве что доска с объявлениями на стене возле окошка регистратуры. Часы работы, бахилы, халаты несите свои. Соблюдайте режим, молодые матери. Справа и слева в ряд высокие белые деревянные двери нараспашку. Кабинеты. Стены покрыты граффити, чего тут только нет. Любые буквы и слова, со смыслом и без, ну или я чего-то не понимаю. Ярко-красным, точно кровью, на зеленой стене «Давай завтра когда-нибудь…». Анечка медленно идет по коридору, читает, остерегается касаться стен, в одном месте пол легонько прогнулся, подаваясь – перешагнула поспешно. Стучит дождь по стеклам в рассохшихся деревянных рамах, хрустят куски штукатурки под ногами. В конце коридора потолок отчего-то не белый, а голубой, будто намеренно раскрашенный под небо с перистыми облаками, странно. Валяется оторванная стенгазета, что-то о профилактике. Оконные проемы когда-то были больше, с красивыми арками, а потом их заложили кирпичом да влепили типовые советские рамы с белыми подоконниками, что хоронят надежду. Шаги на лестнице. Голоса.
Две девушки спорили наверху.
– Да кто сюда зайдет? Ливень, погляди.
– Ну мало ли. Зря ты калитку оставила.
– И че мне теперь, идти и проволоку мотать?
– Ну да, уж будь добра. А я тут пока приготовлю все.
Кто-то неторопливо спускался вниз, Анечка испугалась и пошла к выходу. Там ей и встретилась уже знакомая девушка. Волосы, крашеные когда-то в фиолетовый, отросли, и сейчас, мокрые, висели неопрятно. Лицо детское еще, ей и двадцати нет. Бровь проколота.
– Ой. Привет, – сказала она, ничуть не удивившись.
– Привет, – застенчиво отозвалась Анечка. – Я тут случайно, от дождя спряталась. Я уже ухожу.
– Куда ты, ливень такой! – девушка сунула руки в карманы джинсового комбинезона и улыбнулась. – Раз уж пришла, проходи, не стесняйся. Посмотри родильный дом. Ты здесь родилась?
– Н-нет, – Анечка замялась. – Кажется, нет. Я на Левом Берегу, вроде.
– Ну вот, сама не знаешь, где родилась. Ну, это поправимо. Стой здесь, никуда не пропадай, я сейчас калитку закрою и вернусь.
Девушка с фиолетовыми волосами нырнула под дождь. Анечка с беспокойством ждала, наблюдая, как та, поджав губы, быстро и ловко обматывает замочные скобы проволокой, просунув обе руки между прутьями калитки.
