- Ден. Тут такое дело. Может, лучше я один схожу?
- Ты и так за меня отдуваешься. Мне все-таки нужно как-то загладить, ну … не вину, а неприятность, - я отказался от еще одного жеста доброй воли.
- Ты лучше сюда взгляни.
Я непонимающе уставился на документ в самой обычной, невыпендрежной обложке с надписью «Паспорт».
- И?
- Ден, только не нервничай. По машине кулаком не бей, мусорки не пинай, матом не кричи. Обещаешь?!
- Макс, ты ж знаешь границы моего терпения очень узкие. Не тяни кота за репродуктивные органы.
- Она Омарова.
Я с тяжелым сопением втянул воздух и так же громко выдохнул, давая понять, что уже злюсь.
Не давая мне в руки, он раскрыл паспорт на странице «Семейное положение»
Я еще не совсем воспринял информацию, которую отсканировал мозг, но почувствовал, что земля вдруг закачалась. С математикой у меня проблем нет, и, несмотря на бокс, башка не отбита, поэтому я моментально сложил два и два. Сложил и понял, что разбить машину или пойти придушить ту мерзавку, которая уже дважды отравила мне жизнь. И если с женитьбой вопрос неприятной, но отложенный, то смерть моей матери исключительно на ней.
Я буквально рухнул на сиденье.
- Макс?! Получается, когда мама болела, дядя Омар путался с этой прошмандовкой? Дата регистрации брака пятнадцатое октября, а мама умерла первого. Сука! Две недели! Втихаря. Наверно, она догадывалась, что он ей изменяет, но его ж нельзя уличить ни в чем. Извернется, как уж на сковородке.
Зря друг опасался за машину и мусорки. Из меня, словно из надувного шарика, выбило дух. Накатилась такая звериная тоска, что хотелось просто сдохнуть.
- Так, может, я все –таки сам? – повторил Макс, зная, что могу наговорить лишнего.
- Нет, я хочу посмотреть в глаза этой сучке, которая вместе с отчимом захапала половину наследства, - горечь просто захлестывала, выворачивая душу наизнанку. И как заезженная пластинка, повторил: – Хотя, конечно, больше хотелось бы придушить.
- У нее ребенок, - предупредительно выставил ладонь Макс, словно боясь, что я ,и в правду, собираюсь ее убивать.
- И когда родился? – хрипло спрашиваю, будто этот факт как-то может уменьшить степень моей ненависти.
- Уже в законном браке. Через десять месяцев. Девочка. Анна.
- Странно. Почему не Джамиля какая-нибудь…А сколько ей лет?
- Семь лет.
- Да нет, этой…, - мне даже не хотелось уже говорить «сучке», потому что безликое местоимение больше подходило к случаю. Я не хотел, чтобы она вообще была, чтобы она существовала.
