Вот и этот пляж опустел, и остались на нем следы лишь чего-то крупного, стойкого, наверное, чайкиных лапок, колеи от колес машины и тот невыносимо приятный, но до боли терпкий запах пребывания человека, или двух людей, которые только-только догадались о чем-то гениальном и живут ещё этим. Как живет малый ребенок, когда ему говорят, что дед с бородой-это главный волшебник. Такое ощущение, что у Ни свет Ни зари с Женькой во время их чуть скудного пикника родилась какая-то небольшая идея. Что ж, вызовем кинологов, чуть подождем, и, быть может, собаки выведут нас на след истины.
Глава 11
Дело в том, что ребята достали свою карту. Это не была карта, которую достают матерые туристы, заблудившись в горах Норвегии. Это была карта иного характера. Она скорее походила на рисунок копировальной бумагой, когда будущие новосельцы рисуют план своих апартаментов. Ни свет Ни заря и Женька достаточно сильно заморочились над изображением своей карты. Ведь они и вправду перенесли, ещё в квартире, будущий дизайн поездки, сравнивая его с созвездием Большой Медведицы и делая параллельный перенос. И то, из скольких звезд состоит мишка и означало, сколько остановок будет у ребят по дороге до Антарктиды. Совпало так, что первой звездой при переносе оказались Бермудские острова. Идея, которую столь сладко распевали, глядя на волны прибоя, обещающего им принести паром, ребята, состояла в том, что, возможно, Ни свет Ни заре, да и Женьке, если согласится его семья, следует переменить климат и поехать жить на Бермуды. Ну а если не на Бермуды, то точно на какие-нибудь другие (чем хуже остров Святой Елены или Мадейра), ведь много приятнее грустить там, при желтом песке и теплом море, чем здесь, во Франции, при белом, холодненьком, и одинокой мельнице на фоне экономического подъема страны. Попивая мате, который так же, как и доминиканский кофе, продавали в магазинчике на углу Парижа, Ни свет Ни заря до того замечталась, что готова уже была натурально продать свой исторически-ценный дом во Франции и переезжать. «Но-но-ответил ей Женька-а ты обо мне не подумала? Что скажут мои нервные клетки, когда узнают, что я больше не смогу радовать их видами Эйфелевой башни из окна?» И Ни свет Ни заря отвечала: "Но ничего, мой милый друг, ты сможешь их радовать видом настоящего моря, порой даже щекотать, купаясь и уплывая от очередной акулы или всплывшего вдруг самолета, желающего тебя съесть».
Так, за разговорами и прибаутками, то бросая камешки в пучину мирового океана, то на спор собираясь за ними плыть, то напротив отговаривая друг друга от каких-нибудь глупых действий, которые хотелось бы совершить ради наживы, ведь деньги-не главное, они дождались наконец своего парома на Бермуды. Пункт погружения на паром был не здесь, а чуть вдалеке, быть может, километрах в пяти от этого места. Сначала засобиравшись, потом-долго и поочередно выталкивая автомобиль из песочного плена, в который он умудрился попасть, потом ещё объясняясь с пограничником, ребята в итоге затянули так, что еле-еле успели на корабль. Причем успели последними, как это бывает в хороших голливудских фильмах, где машина разгоняется, и в полете, сходу, залетает на закрывающуюся стоянку. Ни Ни свет Ни заря, ни Женька давно не испытывали таких сильных, ярких и положительных эмоций, наверное с того самого момента, как кончилось их иркутское детство. И эта проблема встает одиночной пальмой в сосновом лесу интересных проблем, которые случаются с нами в жизни и которые мы замечаем, сажая их там. Почему, будучи детьми, мы все имеем определенные планы на светлое будущее, и буквально знаем наперед, что бы мы делали, будь взрослость с нами завтра: стали бы космонавтами, полицейскими, пожарными? И при этом по вечерам так же с Колькой из соседнего двора и Машенькой, таинственной незнакомкой из скверика выходили бы поиграть на детской площадке. Почему, становясь взрослыми, мы перестаем думать об этом вовсе? Почему, становясь взрослыми, мы впускаем в голову всю эту политику, споры, ссоры? Быть может, проблема вовсе не в том, что дети по обыкновению своему слишком наивны и глупы, а как раз наоборот, в том, что мы с вами по мере роста претерпеваем какие-то не совсем понятные изощрения и начинаем мыслить цинично и предвзято? Вы скажите, что то сами уроки жизни влияют на нас. Конечно, куда уж нам быть веселыми, когда мы похоронили не один десяток человек и сменили пару-тройку работок! Но ведь дело в восприятии. Ведь если умирает какой-то человек, ребенок, конечно, как и все грустит и плачет, но разве после этого он не перестаёт сторить куличи в песочнице? Не перестаёт. Просто почему-то стало так принято, что со временем, в прямой пропорциональности от того, насколько много бед уже стряслось, мы должны всё глубже и глубже меняться. Не должны. МЫ сами это придумали.
