Сапоги на высоком тонком каблуке, юбка-карандаш, обтягивающая бедра так плотно, что возникало сомнение — а есть ли под ней трусики. Распахнутый шикарный жакет из белой норки открывал не менее шикарную грудь, выпрыгивающую из расстегнутой на несколько пуговиц белой блузы. Конечно, хороша собой. И потрясающие, способные конкурировать с черным шелком, длинные волосы.
Сердце Али сжалось обиженным котенком. Она полчаса назад видела себя в зеркале — темные круги под глазами, землистый цвет лица, бескровные губы и наполовину выпавшие от стресса волосы. Хотя она была совершенно независтлива, но от вида этой суперухоженной роковой красотки ей захотелось забиться в какой-нибудь дальний угол. Несомненно, Игорь с ней спит. И тут же одернула себя — ее это точно не касается.
Красотка была хорошо воспитана, поэтому чувство снисходительной брезгливости угадывалось только в поджатом краешке рта.
— Встаньте, я посмотрю. Так. Бедра девяносто, талия шестьдесят пять, бюст — слабая двоечка, — и, не удержавшись, победно посмотрела на Вязова. Своим четвертым она по праву могла гордиться. И обращаясь к боссу, спросила:
— Еще будут какие указания, Игорь Львович?
— Нет, Рита, поезжай в контору, я подъеду попозже, мне еще в пару мест нужно.
Наутро Рита привезла пакет с одеждой и еду, ограничившись ничего не значащим «Держи!» и удалилась, оставив после себя тонкий шлейф духов и болезненное напоминание о жалком положении Али.
Через три дня заявился Вязов, причем уже под вечер. В пакете была бутылка коньяка и легкая закуска.
— Я тут сегодня ночую, — с порога заявил он. — Ты пьешь?
— Нет, это невкусно. Могу легкое вино только, — ответила Аля, почувствовав, что сердце без определенной причины забилось чаще. И как оказалось, не зря.
Небрежно бросив пиджак на тумбочку в прихожей вместе с пакетом, мужчина, поколебавшись несколько секунд, без слов подхватил девушку на руки и понес в спальню.
— Что вы делаете? — изумленно воскликнула она.
— Мы?! А что, у нас тут групповушка? Я никого не звал, сам справляюсь, слава Богу! Я хочу тебя, — констатировал он, не совсем аккуратно опустив девушку на кровать. От неожиданности у нее пересохло горло, мысли испарились, и она, едва дыша, посмотрела в глаза Игорю.
— Я должна отработать в постели свое спасение? — еле отдирая язык от гортани, проговорила она.
— Ты в своем уме? Еще не хватало, чтоб я кого — то принуждал к сексу! Я просто подумал, что это может быть тебе интересно, — в привычном нагловато-хозяйском ключе объяснил он свой поступок.
