– Стоп! Почему вас всего двое?
– Ну и что?
– Ты понимаешь, чем это тебе может обернуться? При разделе фирмы – судебной тяжбой – и это в лучшем случае! Времена-то дикие! – я ошарашено смотрела на Нину, начиная понимать суть ее речи, а та продолжала:
– Сколько лет твоей Иринке? Восемнадцать? Отлично, запишем ее третьим учредителем. В случае чего при голосовании у тебя, элементарно, будет большее количество голосов! – решила она. Мы так и сделали…
…Через несколько лет, когда пришлось, подчеркиваю, пришлось избавиться от нерадивой соучредительницы, я сто раз с благодарностью вспоминала Агееву.
…Раньше наша Мария прозябала в каком-то КБ, где никто никогда на самом деле не работал – только время проводил. «Где бы ни работать, лишь бы не работать» было девизом огромной армии рядовых проектировщиков. Она и не подозревала – сколько ни объясняй – что теперь у нее вовсе не оклад, а заработная плата, зависящая от качества работы.
Последней каплей была такая история.
Надомницы были большим подспорьем. Матери-одиночки, старенькие бабушки-швеи, многодетные мамаши – кого только не было среди них. Развозить крой и собирать готовые пижамы-фартуки приходилось целыми днями, чем и занималась наша Маша.
Однажды ко мне в кабинет вошла одна из надомниц:
– Я вчера сдала сорок детских пижамок! – утирала слезы невзрачная, забоданная тремя детьми Семенова.
– И что? – не поняла я.
– А мне записали тридцать две!
– Хорошо, выясню, – отправила я ее восвояси, а сама позвала Машку, к месту вспомнив Верочкин совет: «Сначала «озверинчику» выпей, потом разговаривай! А то ты такая добрая, даже смотреть противно!»
– Сколько пижам ты забрала вчера у Семеновой?
– Да я и не помню – двадцать, или тридцать…
– А может сорок? – ехидно поинтересовалась я.
– Может и сорок!
– Доставай со склада пачку ее изделий и считай заново!
Через полчаса Маша опять появилась в моем кабинете:
– А ведь правда, сорок! – весело улыбаясь, провозгласила она.
Тут-то терпение мое и лопнуло! Я не стала в сотый раз объяснять, как этой Семеновой нужны те тридцать рублей, которые мы ей не доплатим потому, что Маша неправильно посчитала отшитый товар. Что не от хорошей жизни взялась Семенова за шитье наших пижамок, а ее детки хотят кушать каждый день – да мало ли аргументов есть в такой ситуации!
– Пиши заявление по собственному желанию! – категорически потребовала я.
– Да ладно, – даже не поняла сразу Машка, – чего ты взбеленилась? Никакого заявления я писать не буду, добавим мы Семеновой эти пижамки!
