Переодевшись в более простое фиалковое платье на бретельках, я пытаюсь застегнуть молнию на спине. Бегунок неохотно поддается моим стараниям и не двигается с места.
– Черт бы тебя побрал! Ну же, давай застегивайся!
Эта процедура меня утомила, я уже ощутила, как теплая кожа стала горячей. Руки успели немного затечь, и я почувствовала себя беспомощным ребенком, который не в состоянии справиться с простым делом. То ли все это от того, что я устала, то ли от виски, способного рассеять мою внимательность и сосредоточенность.
– А-а-а, ненавижу, ненавижу, ненавижу!
– Что случилось?! – Неожиданно в ванной появляется Ривз.
– Что ты здесь делаешь?! – поворачиваясь к нему, рассержено спрашиваю я.
– Услышал крик.
– Из гостиной? Вряд ли это возможно, учитывая шумную обстановку.
– Ну вообще-то я шел сюда.
– Сегодня это излюбленное место у всех гостей, как я успела заметить.
– Любовь к чистоте – не порок.
– Любовь к промыванию нутра алкоголем тоже?
Джейден подходит к крану и споласкивает сначала руки, а потом лицо. Медленно вытирается. Ему в кайф удерживать меня на паузе.
– Это другое, Коуэн. Так чего орала-то?
– Не твое дело.
– Как знаешь, – собираясь уйти, заявляет он.
– Стой! – вздыхая, шепчу я. – Мне нужна твоя помощь.
Парень удивленно приподнимает бровь и облокачивается на дверь.
– Не думал, что когда-нибудь услышу это от тебя.
– Не думала, что когда-нибудь обращусь с этим именно к тебе.
– Ну и?
– Застегни молнию, пожалуйста. Я больше не могу с ней бороться, – поворачиваясь к зеркалу лицом, униженно прошу я.
Моя полуобнаженная спина открывается перед ним во всей красе. В отражении я успеваю заметить его слегка смущенное выражение лица, которое вскоре сменяется, на первый взгляд, полным самообладанием. Ривз подходит ко мне вплотную, и я чувствую горячий ветерок на своей коже. По телу сразу же пробегает толпа мурашек, похожая на табун слонов.
Мне приятно, вы понимаете?! Мне приятно от того, что сейчас произошло!
Легким движением руки он касается неподатливой застежки.
– Может, это и не мое дело, но позволь спросить: откуда этот шрам?
А это одно из вечных напоминаний о мерзком годе моего бунтарства. Небольшая, уже зажившая полоска, расположившаяся на позвонке возле правой лопатки, – последствие одной пьяной драки. Спустя пару недель после смерти матери я надралась до чертей и в каком-то из баров Бруклина нарвалась на потасовку, где меня толкнули прямо на небольшой штырь. Крови тогда было море, но осознала я это только на следующий день, когда огромная засохшая корка неприятно стянула кожу на спине.
