Внутри меня гасли звезды | страница 52



Я могла вчера ему что-то ляпнуть?

Зная себя, уверена, что могла. Вот только что? Вид у него не особо боевой, обычно он с полным баком раздражения вымещает на мне свою неприязнь, а сегодня вообще молчит и двусмысленно таращится. Такое ощущение, что вчера между нами произошло нечто такое, что решило исход дела в неизвестно чью пользу.

Необходимо во всем разобраться, поэтому я, собрав весь свой полумертвый запал, подхожу к нему.

– Ривз, я не помню, что вчера было, поэтому мог бы ты объяснить свое непонятное поведение?

Он медленно оборачивается, засовывая смартфон в карман, и уже брезгливо осматривает меня с ног до головы, словно я приперлась в универ в костюме трансвестита.

– А что значит «непонятное поведение» в твоем представлении?

– Ты что, еврей? – Скрещиваю руки на груди.

– А ты имеешь что-то против них?

– Не будь идиотом!

– Не будь дурой!

Ну вот, опять мы орем друг на друга, как старые сварливые супруги, прожившие в браке пятьдесят лет.

Так у меня сил не хватит, если я начну препираться.

– Окей, ты можешь ответить на вопрос? – стараясь сохранить самообладание и вдохнув в легкие как можно больше кислорода, продолжаю я.

По нему видно, что он тоже пытается сдержаться и не рявкнуть очередную гадость, поэтому следующую минуту пытается собраться с мыслями.

– Я должен извиниться за то, что вчера обозвал тебя на занятиях, – неожиданно выдает он.

От кого угодно готова услышать это, но не от него… И почему Ривз решил вспомнить именно вчерашнюю утреннюю перепалку?

– Ты оскорбил меня при всех, назвал эгоцентричной тварью, которая жрет человеческие души на завтрак…

– … извини.

– И это все?

– А что я должен сказать? Что это все есть неправда?

Да, просят прощения обычно не так, но это же Ривз.

– Тогда зачем извиняешься?

– Потому что это услышало много ушей.

– Тебя это волнует?

Он отмахивается рукой, таким образом посылая меня куда подальше, и переходит к другому окну. Я привыкла читать мысли подобных ему людей с первого же раза, но, признаться честно, этот парень является для меня наглухо закрытой книгой.

– Мы не договорили! – следуя за ним, я продолжаю пилить мозг.

– Слушай, чего тебе нужно?!

– Я просто хочу знать, что произошло. Что я тебе вчера сказала?

В его глазах показалось облегчение. Как будто все это время он боялся чего-то услышать от меня.

Чего?!

– Ничего ты мне вчера не сказала. Мы и не разговаривали вообще.

– Тогда зачем извиняться? За это время ты сотни раз обливал меня помоями при всех, но ни разу и рта не раскрыл, чтобы сказать чего-то подобного. Я не отстану от тебя, пока не пойму.