– Прости меня. Я последняя кретинка.
– … я не позволю этому случиться, – продолжает он свою мысль, пропустив мимо ушей мое извинение. Словно обливая ведром воды, он останавливает мои сопливые оправдания.– Ты должна знать, что я не позволю тебе так поступать со мной.
– Я знаю.
– Если твои идеалы не разрешают тебе подпускать меня ближе, тогда я их уничтожу. Я стану тем, кто разнесет все к чертям и создаст что-то совершенно новое.
– Никаких идеалов больше нет.
– Я полгорода объездил в поисках именно той гирлянды, о которой ты говорила на вечеринке. Их было валом, но только в одном магазине нашлась такая в форме каплей. Я ни на кого столько времени не тратил, как на тебя. Ты должна мне его вернуть.
– Так это ты писал записки?
– Да, влез в штаны идиота-романтика.
Джейден, подобно хищной пантере, стремительно надвигается, пока его грудь окончательно не вжимает меня в дверь. Властным маневром он показывает, что моя сегодняшняя выходка не останется безнаказанной.
Как же я жду этого наказания!
– Тогда я отдаю тебе то, что ты хочешь. Забирай, – в силах сказать лишь это, прерывисто шепчу я.
– Спасибо. Я позабочусь о твоем сердце, будь уверена.
Он выпивает мое дыхание жадным поцелуем. Исходящая от него уверенность и сила, прекращает дрожь в теле. Я расслабляюсь, ощущая полное спокойствие и безопасность. Его объятия, как стена, ограждают меня ото всего мира. Отныне у нас своя реальность. Свои правила. Свои законы.
– Как же хорошо! – восклицаю я, сидя за столом на кухне с чашкой горячего кофе в руках.
– Ты опять залезла в мой тайник и сожрала все сладости? – Камилла недовольно складывает руки на груди.
– Это и тайником назвать нельзя. Кто прячет конфеты в банке для чая?
– На твоей фигуре это скажется, не смей потом ныть, что поправилась. И если Ривз тебя уронит при поддержке, то это будет только твоя вина!
– Не уронит, он никогда меня не уронит, даже если я поправлюсь на двадцать два фунта!
– А если на двадцать три? – смеется подруга и отпивает мой кофе.
– Этого не произойдет, двадцать два – максимальная отметка.
– Вы такой сладкой парочкой за этот месяц стали, что аж зубы сводит!
– Ха-ха, говори за себя, блондинка! Сама-то не от печали по ночам голосишь, развлекаясь со своим Майком или Мэттом.
– Его зовут Мэтт, и пора бы это запомнить!
Я отбираю у Кэм свою кружку и треплю ее по щеке. В ответ она строит смешную рожицу.
Люблю эту девчонку!
– Сама-то давно запомнила, как его зовут? Ты с ним в отношениях почти с моего дня рождения, это твой рекорд, да?
