– Не слишком ли ты смело себя ведешь?
– Хочешь узнать?
– Я и так знаю. Я помню ту ночь в мотеле, крошка!
Терпение кончается.
Я врезаю кулаком со всей силы по, исколотой пирсингом, роже. Мерзко об этом вспоминать, но я готова предаться прошлому и изуродовать каждый дюйм его плоти. Я забываю, кто я есть, свои обещания не срываться. Есть только сгусток гнева, который необходимо впечатать в Хантера как можно сильнее.
Меня останавливает Джейден. Он оттаскивает вместе с разгоряченным телом мою ярость подальше от главаря. Я оказываюсь в его руках, как в клетке.
– Что ты творишь, совсем крыша поехала? – орет он мне прямо в лицо, приводя в чувства.
Находя в себе силы, я отталкиваю Ривза в сторону и возвращаюсь к, красной от крови, физиономии главаря.
Я его не боюсь, и он это прекрасно знает.
– У тебя будут огромные неприятности, если ты еще хоть раз покажешься мне на глаза! Ты помнишь, что я достаточно богатенькая тварь, способная испортить твою жизнь? Как стервозная мразь, советую держаться от меня подальше.
– Мы еще встретимся, милая. И обещаю, что встреча эта будет не совсем приятной.
Он прижимает тыльную сторону ладони к носу и тяжело дышит ртом, словно собака. Да он и есть собака. Худая, облезлая, злая.
Как же я ненавижу себя за то, что когда-то связалась со всей этой мутью!
– А когда-то было иначе?
Лихач не отвечает, последний раз даря мне свою отвратительную ухмылку. Удаляющиеся байкеры пару раз громко сигналят и исчезают со стоянки.
Мигом все затихает, будто бы ничего и не произошло. Даже легкий ветер, подхватывающий снежинки, дует в другом направлении. И только мое, вырывающееся из груди, сердце и ноющие побледневшие костяшки дают понять, что я снова влезла в дерьмо.
– Вот почему ты вечно появляешься там, где тебя быть не должно?!
Ривз злостно зыркает, словно это не я только что спасла его от плохой банды, а он ввязался из-за меня в неприятности.
– Я и сама не знаю. Кажется, судьба у меня такая – купаться в неприятностях, как в горячих источниках.
Плюхаясь прямо на холодную землю и взяв горсть снега, он вытирает окровавленные руки. Да, вид у него не самый лучший, а завтра все будет ещё хуже. Я знаю это не понаслышке.
– Нужно обработать эту красоту. – Глубоко вздыхаю я и присаживаюсь на корточки, чтобы получше разглядеть масштаб увечий.
Нижняя губа полностью распухла, словно ее поцеловала пчела. Под левым глазом фингал размером с кулак, бровь рассечена. Даже представить страшно, что скрывается под рубашкой…
