– Что теперь? – Нервно бормотал Финч. – Что теперь, чёрт возьми? – Всё догадки разрушились за несколько минут!
Лестер поднял голову и быстро встал на ноги, после он подошёл напарнику и взял его за плечи.
– Очнись Финч! Прекрати! – Злобно начал кричать он на Финча. – Приди в себя! Ты мне нужен, Финч, дело ещё не окончено! – Финч глядел ему в глаза. Его взгляд бы напуганным, он понял, что нужно успокоиться и прийти в себя. – Финч, друг, ты мне нужен.
– Прости, я не… Я видел, как она мучилась, но не мог ничего с этим сделать… Она… Она корчилась от боли, а я был беспомощным…
– Я понимаю тебя. Я знаю, каково это, когда что-то происходит, а ты ничего не можешь с этим поделать. Мы бы не смогли её спасти, даже если бы вызвали сюда медиков. Наша работа – это вечные погони, преследования… Жертвы. Но, в первую очередь, нужно всегда быть сдержанным. Мы не смогли спасти сейчас одного человека, но сможем спасти больше, если ты возьмёшь себя в руки и мы продолжим расследование. – Финч услышал каждое его слово, и всё сказанное словно впечаталось ему в душу. В ответ он положительно покивал напарнику и тот убрал свои руки с его плеч.
– Я знал, что убийца кто-то другой. Элизе Блюм на вид пятьдесят… Нам остаётся перерыть всю квартиру верх дном, чтобы узнать правду. Это наша последняя зацепка. – Лестер поделился своими мыслями с Финчем. – Перед смертью, она взглянула на те полки, по-моему этим она пыталась нам что-то сказать.
Сыщики подошли к книжному шкафу и, открыв стеклянные дверцы, начали вынимать книги – одну за другой. Куча любовных романов, истории, статьи, ничего, что могло привлечь их внимание. Книг становилось всё меньше и меньше, но сыщики не теряли надежду найти то, что им нужно. Под рукой Лестера оказалась толстая книга без каких либо надписей на ней. Он открыл её и немного отошёл от шкафа, попутно листая плотные страницы. Практически на каждом листке он обнаружил маленькие зарисовки и портреты людей, а внизу под рисунками – описание каждого изображения.
– Финч, смотри, похоже Элиза вела свой дневник.
– Талантливые зарисовки. Довольно занимательно и необычно для дневника. Похоже, она любила запоминать каждый момент жизни.
Просматривая рисунки, Лестер начал замечать, что с портретов Элиза перешла на пейзажи. Небольшие зарисовки окружения, природы, зданий…
«Новый дом, надеюсь, я останусь в Уилтоке навсегда»; «Чудесные сады за городом»; «Днём, город такой живой».
– Финч, она зарисовывала всё, что происходило вокруг неё, быть может, Элиза имела в виду этот альбом?
