Но это был бы не экзамен, если бы в дело не вмешался седой дедушка. Зная, что нет в ближайших к институту окрестностях никакой нежности он интересуется, где сделан снимок. Получив ответ все же не унимается, интересуясь как абитуриент попал туда, ведь ближайшая калитка далеко, а как лазают через высокие заборы он уже давно забыл.
Далее следует правильный ответ на этот дополнительный вопрос, и вся комиссия хохочет. Не только дедушка, но и все остальные давно уже не лазали через заборы. Их это умиляет и забавляет одновременно, наверное, каждый из них в этот момент ненадолго вернулся в молодость, когда, обдирая коленки лазал по деревьям и заборам.
Напряжение спадает, видно, что члены комиссии довольны, что-то говорят друг другу, кивают головами и тот который главный, чуть наклоняясь вперед полушепотом говорит: «Вообще-то у нас так не принято, но я Вам скажу, что Вы приняты, только, пока об этом никому не говорите».
Все. Нет сил кричать, нет сил плакать, их нет, просто, ни на что. Тихо говоришь «спасибо» и выходишь.
Только потом до тебя доходит, что свершилось чудо, что оно, действительно бывает в жизни. И это чудо произошло с тобой.
Но состояние эйфории сменяется тревогой, а, вдруг, этот с кошачьей фамилией обманет, вдруг что-то измениться, ведь люди так порочны и слабы, одновременно. Вдруг будут обстоятельства, которые окажутся выше его слова и желания видеть меня в своей группе.
Лучше об этом не думать. Это последнее испытание, в котором от тебя уже, точно, ничего не зависит.
Да, кстати, а интересно, что же еще можно было им предложить в качестве нежности, если бы было побольше времени.
Перед глазами меняются картинки летней Москвы, но все кажется каким-то не подходящим для нежности и нет сил терпеть переполняющую тебя радость, чтобы не поделиться ею с кем-нибудь, тем более, что никто из комиссии об этом не узнает…
Оказывается, людям еще можно верить на слово, и даже хитрецы с кошачьими фамилиями не исключение. Тебя официально приняли учиться на кинорежиссера. И уже начинает казаться, что до съемок собственного шедевра рукой подать.
Но потом приходит понимание, что это еще одна мечта, еще одно чудо, к которому дорога труднее и извилистее, чем только что пройденное испытание.
Дожил
«И как это все получается. Люди влюбляются, женятся, живут счастливо, а потом возникает ненависть друг к другу», – размышлял Федор Тимофеевич, держа в руках «Книгу о вкусной и здоровой пище».
К этой книге он обратился не случайно. Жена, с которой они прожили без малого сорок лет, заявила, что кормить его больше не намерена. Объяснила она все просто: ее муж перешел в категорию несостоятельных мужчин, зарабатывающих меньше своих жен, и отношение теперь к нему соответствующее.
