Правда потом всю дорогу нужно будет смотреть в окно или делать вид, что спишь, чтобы не ловить укоризненные взгляды тех, кто считает, будто ты должен уступить им место.
Мне в этот раз не очень повезло – я сел на сиденье с печкой, но не у окна и потому, когда через две остановки рядом со мной встала неловко держась за поручень молоденькая беременная девочка я не выдержал и с подавляемым тяжелым вздохом уступил ей место. Она мило улыбнулась, а я выругался внутри… тоже мило улыбнувшись ей в ответ.
А ещё через две остановки зашёл он – я сразу заприметил знакомое лицо. Я вот не люблю такие встречи. Я вообще терпеть не могу автобусы, а встречать в них старых знакомых – это просто фигня какая-то. Каждый сразу чувствует острую необходимость оправдаться почему он воспользовался общественным транспортом и при этом каждый делает это каким то извиняющимся тоном, как бы говоря: это я сейчас такой скользкий и зелёный, я просто болею, а обычно я белый и пушистый!
Я решил сделать вид, что не замечаю его. Он протискивался между недовольных пассажиров, я упорно смотрел в окно, стараясь к нему не поворачиваться, в автобусе гундела бесячая слюнявая попсятина, на улице было холодно. Настроеньице: сами понимаете… но вот мой знакомый добрался до меня, встал рядом:
– О, Илюха! Здорово!
Я снова выругался про себя, сделал милую улыбку и повернувшись к нему изобразил удивление:
– Ого! Здорова! – я смотрел в его светящиеся искорками глаза и эти искорки меня слегка подбешивали.
Мне не нравилось, что он так громко говорит, мне не нравилось, что он тоже не сделал вид, что не узнал меня и самое главное… он назвал меня по имени, а вот я хоть убей не мог вспомнить как его зовут.
У меня такое бывает – лицо знакомое, наверное в институте вместе учились, или тусовались в одной компании в студенческие годы… обсуждаем общих знакомых, помним одни и те же ситуации, но имя… не могу вспомнить. Он протянул мне свою руку. Автобус трясло и мотало, я неловко улыбнувшись перехватился другой рукой за поручень и пожал её. Рука его была тёплой, почти горячей и крепкой. Он тряс мою руку и смотрел в глаза.
– Илюха, тыщу лет… как сам?
– Да вот видишь, – кивнул я, – Машина в ремонте, а на работу надо…
– А-а-а… а что там у тебя?
– Да подвеска чот… взялись делать в выходные, а деталей каких-то там не дозаказали. Вот и не успели…
– А! Ну так это ерунда! Починят и будешь ездить! – он вдруг улыбнулся и подмигнул, – Я то вон свою ваще разбил!
