–не хочешь чаю попить или поесть может быть? – спрашивает Рик. Чай не помешал бы. От того, что я нахожусь в эпицентре своего стыда и страха, у меня жутко пересохло во рту. От той выпитой таблетки на языке проступила горечь.
–да, выпить бы чего-нибудь горячего.
–к Фредди?
–да.
Мы пошли через дорогу с толпой людишек. Меня от них тошнит, если честно. Я пытаюсь восстановить чувство, которое я испытала в полете. Мне становится легче, я почти улыбаюсь, но только себе под ноги. Дрожь. Проклятая дрожь. Она меня с ума сводит. Хотя, может, я сама себя с ума свожу? Может, моё существо ждёт не дождётся, когда уже я перестану его терзать и уйду навсегда? Честно, раньше были такие мысли, но месяц – это слишком короткий срок, чтобы мысли о самоубийстве исчезли в корне. Почему я вспомнила это именно сейчас? Я не могу взглянуть на небо. Проклятие, я не могу этого сделать. Я не могу поднять голову. Кажется, даже Рик не сможет мне помочь это сделать.
– Какое глубокое заблуждение. Какая посредственность эти наши жизни, – думаю я, глядя на стакан своего чёрного чая, обняв его ладонями,– зачем мы живём? Чтобы в какой-нибудь из сентябрьских дней сидеть в кафе, которое носит имя кота, пить чёрный чай и в компании интерна из психбольницы понимать, что совсем скоро твои страхи тебя сожгут до тла?! О да, романтика психа. Кстати, когда у меня были последние месячные, по-моему, они задерживаются? – я глотнула чаю, и у меня кольнуло внизу живота.
–давай глянем, что в коробках? – Рик отрывает меня от мыслей. Честно говоря, меня это очень раздражает, но вида я, конечно, не подаю.
– а?
– что в коробках давай посмотрим, – повторяет он мягко.
–да.. Да давай, – рассеянно говорю я и открываю свою коробочку. В ней лежал прозрачный пластмассовый браслет, исполосованный внутри ниточками и крохотными лампочками. Он красив. Я одеваю его на правое запястье рядом с браслетом из больницы. Внезапно в обзор входит рука Рика, она оттягивает прозрачный фрагмент браслета и отпускает. Он шлепает по косточке и вдруг каждый фрагмент зажигается красным и зелёным и, весь браслет начинает щекотать вибрацией. Раз. Раз два. Раз. Раз два.
–ну, хоть звуков никаких не издаёт, – улыбается Рик в надежде рассмешить меня, но этого не происходит, как бы я ни старалась. В принципе, он прав, если бы она начала пищать, её никто бы не заткнул, и я тогда сквозь землю провалилась бы на этом самом месте. Надо же какая ирония: два символа, олицетворяющих всю мою жизнь на моей правой руке. Счастливый цветной яркий браслетик, фрагменты которого держатся на честном слове, и у которого батарейка сядет часов через 30- это моя жизнь, что была до больницы, и, белый плотный надежный браслет, спаянный в одном месте металлической пластиной, на нем мои имя фамилия, мой идентификационный номер, номер палаты и имя доктора, который меня лечит. В нем вся я.
