Последние четыре года вода стекала по трахее ко дну желудка, но всё равно вся скапливалась у горла. Дождь мог идти сильнее или слабее, крупными или мелкими каплями, прямой или под углом, и каждый из них стал моим постоянным спутником. Он никогда не терял меня из виду. На улице могло быть солнечно, пока я находился под крышей, но стоило мне дойти до ближайшего киоска, начиналась морось. Иногда мне удавалось не вымокать до нитки, иногда кто-то протягивал мне зонтик со сломанной ручкой, но, как это обычно бывает, его следовало потом вернуть. Подарков я не получал.
Выбравшись из-под одеяла, я понял, что проголодался. Пустой кипяток не заполнял внутреннюю пустоту пустого желудка, и я достал из холодильника варёные макароны и свиные рёбрышки. Уминая всё это за столом, я смотрел в стену, пока на телефон не пришло сообщение: «Этот абонент доступен для звонка».
– Обгладываю свиные рёбра и думаю о тебе, – честно признался я безучастному телефону.
– Очаровательно, – отозвался он, и на другом конце провода что-то загремело. – Ничего романтичнее от тебя я ещё не слышала. Слушай. Я минут через сорок приезжаю, можешь меня встретить? Родители заняты.
Я прожевал мясо и нахмурил брови.
– Не понял. Куда приезжаешь?
– В Новосибирск. Ты же в городе сейчас? Не занят? – спрашивала она деловито, но второпях.
– Нет, но зачем тебе в Новосибирск? – а я пытался анализировать то, что на меня катилось.
– У меня родители тут живут, – объяснила она. – У меня с собой огромный чемодан, а колёсики не попадают в ширину пандуса. Я его даже с вокзала не вытащу, не то, что до метро. Сможешь помочь?
– Да, конечно, – заторопился я, доставая из шкафа джинсы. – А как я тебя узнаю?
– Созвонимся, – объяснила она и бросила трубку.
Я оделся, выше из квартиры, спустился на лифте, сел в машину, и на протяжении всего пути думал о том, как она ошеломила меня.
Вечер. Дождь. Дождь стучал по крыше моего автомобиля, на которой я смотрел из-под крыши вокзала, по которой дождь стучал тоже. Я ожидал неизвестный поезд, чтобы встретить девушку, которую никогда не видел. Промокшие от волнения ноги в ожидании особенно мёрзли, а она не брала трубку. За следующие двадцать минут приходили два поезда, и оба могли везти её. Со стороны мои поступки могли показаться безрассудными, я сам их видел такими, но отказать в помощи не мог.
Я бродил по залу ожидания, перебирая мусор в карманах, пока на телефон не пришло сообщение:
7 путь, Москва – Новосибирск, 20:45.
