До рассвета он управился, только вот надо было ещё как-то и день продержаться, а бессонная ночь для ослабленного организма - совсем неподходящая вещь.
- Ганстон, принеси живоцвет.
- Кра?
- Знаю, но что делать? День больше, день меньше - какая теперь разница? А на алтаре мне нужны все силы.
Магистр достал стакан, налил в него тягучей жидкости из одного из флаконов и стал дожидаться своего верного помощника. Вот кому тоже придётся непросто, ведь переподчинение - штука болезненная и неприятная, но ворон доверял своему хозяину, демонстрируя готовность пройти и этот обряд.
Как же я сладко спал этой ночью! Сытый желудок, выпитое вино и отсутствие ранних криков сделали меня счастливейшим из смертных.
Встав с постели, я отодвинул серую штору, впуская в комнату солнечный свет.
Ничего себе я поспал! Солнце уже высоко стояло над горизонтом.
Мне стало неловко. Ведь новый хозяин явно не хотел иметь у себя в подручных лодыря, а я вот таким образом начинаю свою службу. Отблагодарил за добро, ничего не скажешь...
Я осмотрел комнату в поисках одежды, и моя совесть снова подала сигнал. Новенькие вещи лежали аккуратно сложенные на стуле возле кровати, рядом стояли сапоги из настоящей кожи.
Неужели это теперь моё навсегда? Недоверчиво покрутив головой вокруг, я начал торопливо одеваться. И так много времени впустую потратил.
- Кар! - на подоконнике появился ворон.
- Господин Ганстон, доброе утро, - вежливо поздоровался я, ворон склонил голову.
До чего же умная птица! Но иначе и быть не может. У такого-то хозяина.
Вчера я как-то не раздумывал о том, куда меня забросила судьба, слишком много впечатлений было, а вот сегодня сразу же вспомнилось главное: мой учитель - серый маг. Серый! Это где же видано такое?
- Ромин, ты готов? - едва я успел застегнуть последнюю пуговицу, в комнату вошёл хозяин.
- Да, магистр Арониус, - я склонил голову, приветствуя мага.
- Хорошо, сейчас я тебе покажу кухню, а потом уже и другими делами займёмся.
Меня прошиб холодный пот. Это что же, из-за моего сна и хозяин до сих пор голодный? Совсем не так хотел я начинать своё ученичество. А самое неприятное заключалось в том, что магистр не кричал на меня, не выказывал неудовольствия, будто я вовсе ни в чём не виноват. Лучше бы уж стукнул чем-нибудь!
Но каково же было моё удивление, когда на кухне я увидел горячий завтрак, приготовленный для меня. Я еле удержался на ногах, моё сознание никак не могло объяснить действия магистра.
