- Да мне интересно, как у твоего дедули сил хватает на тебя? Или ты сама все делаешь?
- Да я поняла, что тебе это интересно...
Сука! Голос! Какой голос! Неужели она и этому хлыщу лощеному таким медом в уши лила? От одного этого можно кончить!
- Он, наверно, вообще ни на что не способен, а? Что ты ему делаешь?
Меня несло, я понимал это, говорил гадости, пошлости, вел этот тупой разговор и остановиться просто был неспособен.
А она...
Она отвечала! Впервые, наверно, мы с ней так долго разговаривали. Конечно, разговором это назвать сложно, но, черт! Как я кайфовал от одного звука ее голоса и одновременно бесился, что она не опровергает мои слова, наоборот, только подмурлыкивает согласно! Кошка! Похотливая! Мелкая гадость!
- А я бы тебя сейчас раздел, слышь? - а вот это я уже нес бред. Не соображая ничего. Возбужденный, распаленный, разозленный до невозможности картинами ее секса с этим стариком, - ноги раздвинул, языком провел под коленочкой, и выше, по бедру... А ты задрожишь... Поверь мне, задрожишь... Особенно, когда я доберусь до твоей мягкой девочки... Влажной... Хочешь? Каааатяяяя... Хочешь так?
И ошалел, когда услышал за стеной тихое и томное:
- Дааааа...
Я сразу понял, что она не просто так там лежит, не просто так отвечает мне, что она тоже возбудилась, как и я! И начал нагонять, нагнетать, только чтоб не затормозила, чтоб не поняла, что происходит. Мне каким-то образом удалось ее зацепить, поймать ее на голос, может этот придурок ее не удовлетворил? При неуместном воспоминании опять накатила злость. Но я подавил ее. Потом. Потом за все отыграюсь. Ты мне ответишь, Кошка. Ответишь. Совсем скоро. Скоро.
- Катенька.... давай, девочка, проведи пальчиками по себе, там, внутри... ты горячая уже? Мокрая? Да?
- Да...
Чеееерт!!!!
Член уже болел, дико, требовал внимания, и я не удержался, провел несколько раз пальцами по нему, прямо через спортивные штаны, и застонал от того, насколько давануло в пах. Надо, сука, как надо в нее! Сейчас! Прямо сейчас!
- Каааатяяяя... Два пальчика в себя, большой на клитор, мягко... Представь, что это я делаю... Что это мои пальцы... Я вхожу в тебя, и ты мокрая уже, течешь, прямо на пальцы мне, вожу туда и обратно... И наклоняюсь, чтоб языком тебя коснуться, ударить легко по клитору...
- Аххх...
Я настолько ярко представил, как она выгнулась, как разкинула тонкие ножки с поджатыми от возбуждения пальчиками, что уже и не замечал, как сам, не переставая трогаю себя, как получаю от этого дикий, болезненный кайф, и шептал, шептал, шептал, слыша свой хриплый голос, ее ответные тихие вздохи и сходя с ума:
