– Но ты же не просто говоришь!
– Да. Это так. И так будет всегда.
– Но… Если ты найдешь нужного человека… Важного для тебя человека. Ты же сам говорил, что я – важный для тебя человек!
– Да, и я говорил правду. Я и сейчас так считаю. Ты важна. Как и каждый другой человек, что ходит подо мной. Как любая жизнь, что вверяет мне свой взор. Я – то, что видят счастливые люди. Мне в глаза смотрят самоубийцы перед тем, как прыгнуть с крыши. Ко мне обращаются с мольбой те, кто теряет надежду. Я незримо присутствую рядом с теми, кто болен, кто скоро покинет тело, кто держится ради другого. Глаза детей и стариков, молодых и зрелых, сильных и слабых – всех – всегда могут увидеть для меня. Я – для них. Я постоянно под прицелом ваших глаз, и это – моя судьба, моё предназначение, в этом весь я.
– Но я… Я… – плакала Света, уже не стесняясь своих слёз.
– Я знаю, – он провёл рукой по её голове и стал отходить от неё. – Знаю…
С каждым своим шагом он превращался в клубивший в вокруг него туман и становился всё прозрачнее, пока совсем не исчез, и тут же с неба полился ливень, крупные струи которого прошлись по носу девушки.
– Небо… – ревела в голос Света. – Небо, я… Я так…
Она остановилась, так и не закончив предложение, потому что ей нечего было сказать ему. И она просто плакала, не стыдясь выть волчицей.
Струи дождя скользили по её лицу, стирая слёзы, гладя щёки и невесомо целуя глаза.
Теперь она понимала, почему не видела его курящим в последнее время: он всё решил заранее.
Неделю Света не выходила из дома, забросив учёбу, а просто лежала на диване и плакала, не в силах справиться с болью. Чего она только не передумала за это время?! Какие только мысли не лезли в её голову?!
Даже когда вернулись Мила и Паша, это никак не помогло ей утешиться.
На второй день после возвращения домой её сестра услышала дикий вопль: «Не смотри на меня!», а затем звук резко закрывающихся штор.
– Света! – вбежала Мила к девушке в комнату. – Что с тобой? Может врача?
– Нет! Пусть… Пусть не смотрит на меня!
– Кто? Кто не смотрит на тебя? – еле выдохнула старшая из сестёр, понимая, что дело плохо и жалея об отмене закона о принудительной психической госпитализации.
– Он! Он смотрит на меня! Я знаю… Я чувствую его взгляд… – Света обессиленно упала на диван и снова расплакалась.
И вот это было самым сложным для неё: понимать, что небо всегда на месте. Девушка через всю свою боль расставания поняла, почему единственная и такая далёкая возлюбленная неба сошла с ума.
