– Разворачиваемся и едем отсюда, – раздался ее голос из динамика, – ты первый, я за тобой.
Энтони поспешно развернулся и тронулся с места. Люций сразу же пристроился за ним.
– Все в порядке? Что они хотели?
– Они решили, что я плохой курьер и сама где-то спалилась копам. А мне было интересно, не они ли меня заложили. Но чип у них, теперь, вроде, все в порядке. Но лучше поскорее убраться отсюда куда подальше.
Энтони не возражал. Спросил, заплатит ли ее координатор причитающиеся ей кредиты. Стрэй ответила не сразу. Она не знает. Но думает, что да, хотя может, и не сразу. Это ничего, у нее есть деньги.
Энтони вспомнил их первую встречу в «Новой надежде». Когда она стояла у терминала и окликнула его, он решил, что у нее кончились кредиты. Значит, дело было не в этом. Другая проблема? Или просто изголодалась по общению? Хотя заводить разговоры о погоде с первым встречным было бы верхом беспечности. Надо будет на стоянке расспросить ее об этом, решил Энтони.
Они остановились позавтракать ближе к полудню. Съехали с трассы и схоронились за холмами, чтобы не привлекать лишнего внимания. От радаров, конечно, это не спрячет, но, их пока что специально никто, вроде, не выслеживал.
Энтони заварил вермишелевую похлебку. Раскладывать стол и устраивать пикник не было времени, нужно было еще доставить груз Энтони, и они решили перекусить в машине. Вместе с тем Энтони хотел посмотреть, насколько Энжи успокоилась на счет Стрэй, но его сомнения, вероятно, были напрасны. По крайней мере, даже если Энжи и была чем-то не слишком довольна, она никак это не проявляла. Стрэй принесла с собой томик Шопенгауэра, но пообещала не читать его ему за едой. Энтони поблагодарил и убрал его в небольшой саквояж, служивший ему среди прочего маленькой дорожной библиотекой. Стрэй спросила, можно ли ей полюбопытствовать, что там еще он возит с собой, кроме Борхеса, и с удивлением извлекла на свет еще более потрепанную книжку. На задней странице обложки была фотография человечка со смешным лицом, но серьезными глазами, тревожно смотрящими из-под летчицкого шлема, а на передней – цветной рисунок мальчишки в длинном плаще и со шпагой. Стрэй сказала, что читала ее в детстве. Это какое-то очень дорогое для нее воспоминание. И очень неожиданное. А Энтони, стало быть, зачитал ее прямо до дыр.
Энтони отложил пустую тарелку и, взяв книгу у Стрэй, рассеянно повертел ее в руках. Стараясь правильно подбирать слова, он рассказал, что для него это тоже особая книга. Но. Но он ее ни разу не читал. А истерлась она оттого, что он возит ее с собой уже много лет. Это память о ком-то близком? Не совсем, сказал Энтони. Хотя, наверное, о его родителях. Он почти совсем не помнит ни отца, ни мать. Они были из первого поколения навигаторов, что с ними сейчас, живы ли они вообще, Энтони не знает. Когда-то он надеялся отыскать их следы, но потом отчаялся. Это была их книга, он наткнулся на нее, когда ему было лет пять, и решил поскорее научиться читать для того, чтобы узнать, про что там внутри. Он снова и снова снимал ее с полки и разглядывал картинки, которые были и похожи, и не похожи на картинки в других книгах. В голове рождались истории, которые должны были связать эти рисунки в одну необычную сказку. Когда пришлось покинуть тот дом, эта книжка не могла не оказаться среди тех немногих вещей, которые он взял с собой. Однако, научившись наконец читать, он забыл про нее, а потом, будучи подростком и уже проглотив несколько десятков книг, он вдруг решил, что книжка с такими картинками никак не может быть
