– Не переживайте. Я уверен, что он найдётся.
Горячая слеза ринулась по бледной щеке женщины, она опустила голову.
– Всё будет хорошо. Я обещаю, что скоро вы обязательно встретитесь. А обещания я всегда сдерживаю.
Котов вновь улыбается.
Казалось бы: что тут особенного? Всего лишь лёгкий изгиб губ вверх. Но как, порой, этот изгиб важен для человека. Да, если ты будешь улыбаться каждому прохожему на улице, то, возможно, на тебя будут бросать косые взгляды. Но почему? Ведь улыбка – хороший взгляд, дружелюбный. Да потому что для каждого человека в глубине души, улыбка означает намного большее, чем просто дружеский знак.
– Миша! – где-то сзади отголосками парень слышит голос друга и резко поворачивает голову, продолжая уверенно держаться худыми руками за перила. Холодная рука плавно отпустила его плечо и словно совсем растворилась. Кажется, что её спугнул звонкий и низкий голос Саши, – Идиот, уйди оттуда!
Брюнет стоял с другой стороны, их разделяла одна полоса, на которой изредка мелькали машины, спешащие куда-то на ночь глядя. Он хотел подбежать к Котову, схватить его за руку и оттащить, но что-то невидимое будто держало его за капюшон, поэтому мужчина стоял на месте, поджав губы и стараясь собраться с мыслями, чтобы рвануть к другу.
– Прости, – тихо говорит рыжий, затем улыбается и ослабляет хватку на перилах. Сердце бешено колотит, а дыхание немного сбилось от адреналина. Он вновь прикрывает глаза и расслабляется, готовясь упасть. Неважно куда. Главное подальше ото всех.
– Да очнись же ты, наконец!
Парень замирает и широко открывает глаза.
***
Миша всегда восхищался театром. Такой огромный, красивый, с шикарной люстрой, только на которую Котов и смотрел, когда маленьким приходил сюда. Сейчас он смотрит и восхищается людьми. Они поют, танцуют, смеются, плачут и всё это так естественно, что иногда парень совсем забывает куда пришёл. Он поправил галстук, который абсолютно не хотел оставаться в одном положении и постучал тыльной стороной ладони в дверь. Её приоткрыла девушка с русыми волосами, собранными в неаккуратный пучок. Одежда была немного нелепая, от чего Миша слегка улыбнулся: прозрачный подъюбник, через который видно джинсы, что Даша не успела снять, белая блузка с рукавами-фонариками.
– Доброе утро. Вовсю готовишься? – парень оперся о дверь плечом и заглянул в зелёные глаза сестры.
– Да. А некоторые по театру шатаются от безделья,– ответила девушка, поправив широкий рукав, – Тебя сейчас увидит кто-нибудь и мне влетит, – она мягко улыбнулась Котову.
