С Румянцевым особенного ничего не случилось, кости были целы. Ограничилось ушибами, пусть и порядочными. Назначили двухнедельное лечение, но на третий день Андрей сбежал. Ходить было больно, по большей части лежал в гостинице. Юля носилась с устройством собственности, задок разворотило полностью, с ГАИ. Содействовал все тот же Максим, он часто заезжал в гостиницу, они с Юлей продолжительно отлучались, чем до крайности изводили Петю: «Четыре часа в гаи, за это время я и родить могу».
«Чтоб вы пропали с вашими любовями», – раздражался Андрей. Нелепая бездеятельность и тягость для окружающих угнетала. Еще через неделю улетели восвояси. Машину пока пристроил Максим.
Увидев раненого, Светлана даже встревожиться не затруднилась.
– Мне сон приснился, – вожделенно объявила она, выслушав предварительный отчет. – Но там тебя до смерти калечат. Надо же!
«Виноват», – негодовал Андрей, и Светлана удивлялась:
– Цел же! Что еще?!
Пошли тухлые, последовательные будни. Нога беспощадно болела, но Андрей долго не шел в больницу, томимый великим нежеланием попасть в стационар. Когда приспичило и все-таки решился, врач, пожилой, похожий на замерзшего воробья еврей, зловеще намекнул:
– Нерв перебит.
Можно ли его восстановить или заменить, не сообщил.
Впрочем, на капитальное лечение в больнице не настаивали. Назначили терпимые процедуры. Но посещение стоянки, тем более частое, само собой исключалось. Андрей почувствовал знакомый привкус хандры.
Помимо того, Петя окончательно потерял голову и ничего кроме «сказки» перед собой не видел. Он начал тратить несусветные суммы (укатил, к примеру, с Юлей на неделю в Сочи), принялся обедать в ресторанах. И без того утлая казна опустела. На выволочки Андрея Петька испуганно хлопал глазами и просил ссуды под какие-то гротесковые гарантии.
Уж нечем стало платить сторожам, молодые ребята ушли. Наняли каких-то забубенных стариков, которые, увидев невнимание со стороны хозяев, попросту опускали плату с клиентов в свой карман. Налоги платить стало нечем. Когда Андрей несколько оправился и попытался что-то восстановить, процесс оказался необратимым.
Петька и вовсе на дело махнул рукой. Их отношения с Юлей достигли вулканической стадии. Он игнорировал жену, двоих своих детей, и вообще, возникли разговоры об отъезде насовсем в Подмосковье, там жила близкая Юлина родня. Вроде бы не юноши и достаточно потрогали друг друга, но непременно, как только добирались до постели, перенести в повседневную жизнь их мог не иначе вселенский катаклизм. Он и явился однажды в лице летчика, мужа Юлии. Тот неожиданно нагрянул в отпуск и, не найдя никого дома, послушал сердце, указавшее на Румянцевых.
