Поначалу, он отнекивался, даже предлагал позвать в нашу группу девушку из колледжа. Но мы наотрез отказались. Мне это не нравилось особенно, потому что наш коллектив устраивал меня таким, каким он уже был. Он состоял исключительно из парней, а это дорогого стоит. Штефан решил немного поспорить, но быстро усёк, что лишь зря сотрясает воздух и что меня с Гоголем не переубедить. Тогда группа чуть не распалась – так он был на нас обижен. Но Андрей поговорил с Гёте, выдал ему пару сочных комплиментов по поводу его голоса и, поверив в себя, он согласился, и сыграть на своём аккордеоне, и спеть на английском языке. Им он владел лучше любого из нас.
Не знаю, жалел ли он о том, что всё это затеял, или получали удовольствие от новых испытаний и пролитого пота, радуясь всему происходящему? Может, он задумывался над тем, что лучше бы нам было исполнить что-нибудь инструментальное, без слов – но представив это со стороны, быстро пришел к выводу, что получится попросту неинтересно.
Теперь, мы могли двигаться только вперёд. Преодолевать препятствие на пути к поставленной цели – что ещё нужно, чтобы чувствовать себя настоящими героями, каким бы ни был конечный результат. Ради такого незабываемого опыта и не на такое все мы готовы пойти. Пусть это будет всего одна песня, пусть нас услышат всего сотня человек, а может и того меньше – важен сам факт и акт, а слава, как нам хотелось бы верить, приложится потом, а если и нет, то это не так уж важно.
Мы приходили к Гоголю в условленное время, чтобы любой, кто мог устроить нам неприятности или кому мы могли бы помешать отсутствовал, к примеру, найдя другое место для вечернего времяпровождения. Хозяин дома, наш ударник, делал для нас кофе и, зажав сигарету в зубах, отбивал заданный ритм. Штефан то и дело прерывал нас, чтобы объяснить, как это должно звучать, и что мы делаем неправильно. Это было неприятно, но мы слушали внимательно. За несколько наших встреч он стал петь намного лучше. Мы называли друг друга чуть ли не братьями. Наша группа не видела для себя иного пути, и не знала занятия лучше того, что мы делали все вместе. Казалось, что даже ветер и солнце, а заодно и весь мир, подыгрывали нам. Мы будто заново родились и делаем первые шаги в этом новом для нас мире.
