Поспать так и не пришлось: рано начали трезвонить в двери, посыльные принесли ящики с консервами. Сла̀в был приятно удивлен, к тому же сказали, что согласно запросу, каждые три дня будут обновлять запасы. В то утро в этой квартире умывался один кот. Все остальное население, употребив по консерве и выпив водки, двинулось было на улицу, но быстро вернулось, забуксовав на выходе. Сла̀в принялся заказывать в аренду одежду, ему хотелось двигаться и веселиться. Вовчѝк позвонил, они с лучшей в этом и другом мире Мамо̀нт уже их ждали где-то. Привезли две одинаковые куртки с надписями на спине «Мой мир прекрасен», у Мескалѝн она на сиськах не застегнулась.
Кот наконец-то остался один и уже в человеческом обличии пошел принимать утренний моцион. Если кот обслюнявил свою морду, это не значит, что лицо человеческое умыто. До своего жилья он добирался на такси, а там у него была куртка. Здесь они все были одинаковы, с той же самой надписью. Будущей его гостье она не нужна, ведь улица из-за волков категорически закрыта для нее, а главная опасность – тот самый туман из закиси азота. Он вышел из квартиры, но уже на выходе столкнулся с вернувшейся в спешке Мескалѝн. Она игриво на него глянула и пошла по ступенькам, выпячивая зад. Верно, коробочку забыла, без нее тут дамам никуда. На улице было сумрачно, поземка и минус. Рано пришел зимний месяц, а это значит, что и весенний поспешит. Похоже, закрутили время на ускорение. Стройка, верно, подходит к финальным аккордам.
В квартире у Агасфера пахло свежестью, он помыл руки и сел завтракать. Открыл баночку консервов с мелкой пряной рыбкой в масляной заливке и почистил одно куриное яйцо, на сладкое – чай с печеньем. Завтрак закончился душевно. Он уже прилично припас продуктов с расчетом на двоих. Агасфер прилег на свою кровать, из двери другой комнаты была видна часть кровати с взбитой как у людей, девственно белой подушкой. Последнее время его такое все больше и больше волновало. Вроде как что-то, проделав путь в две тысячи лет, всплыло из детства. Он даже пугался самого себя, пытаясь вспомнить молитвы, которые всегда были в их семье, но, увы, ни одного слова не просыпалось. Агасфер незаметно задремал, и снился ему дом, сложенный из камней и булыжников, где ночью в нише горела масляная лампа. Без света спать было нельзя, свет указывал, что в доме люди. В большом неглубоком сосуде, перевернутом над огнем, сгорбившаяся женщина пекла хлеб. Посередине – сундук, на крышке которого ели, сидя на полу. Одно окно, от ветра и дождя его иногда завешивали шкурой. В дом вела маленькая дверь, которая на ночь запиралась на засовы. Агасферу снился отчий дом, а женщина, что пекла хлеб, была его мамой. Таким у них был комфорт проживания.
