***
Еще хотелось куража, поехали к Петровнѐ, а там, на диване в кают- компании, то есть в распивочной, в жарких объятиях лизались два мужелюба. Петровна̀ просто сказала, что денег у тех никогда не бывает, и она из доброты пускает их на диван пообниматься. На улице-то уже холодно. Те быстренько позастегивали штаны и исчезли. Вовчѝк традиционно стал обвинять ее в непрофессионализме, но та плохо реагировала, ибо по какой-то причине была не очень пьяная, верно потому и грустная. Разлили. И тут она, даже не пригубив, начала излагать свою тоску. Оказывается, вчера на нее слепили жалобу, да еще и коллективную, что хуже вдвойне. Жалобщики были не ее постоянники, а какие-то залетные придурки: их было трое мужиков и одна баба. Как они сразу заявили, все они с разной ориентацией, а ей-то какая разница, так она, дура, с ними еще бухать начала. Те присадили ее с хорошей закуской, та и расчувствовалась. Потом баба и двое мужиков пошли в комнату, а один остался. Тут-то все и началось. Здоровенный такой, крепко подпивший, сказал Петровнѐ, что у него пристрастие к животным, он занимается скотоложством. И что оказалось? Петровна̀ все же выпила, почесав подбородок, поросший редкими, но крепкими волосами, продолжила. Тот сказал, что она напоминает ему какое-то животное, и он хочет ее в зад. Петровна̀ начала брыкаться, и те ее обжаловали, обвинив в отказе, а это было серьезным нарушением устоев и правил сегодняшнего общежития. Петровна̀ очень боялась, что ее выгонят с работы, завтра вызывают объявить решение. Вариантов было два: или выгонят, что было более вероятно, или дадут именную коробку, которую она должна будет принести полную через два дня. А где она возьмет?
– Может, тогда вы поможете? – обратилась она к Вовчѝку. Тот как-то забуксовал, Сла̀в его спас, высказался, что подумают над этой проблемой. И вдруг решение пришло к Вовчѝку: он вспомнил, что у него есть должник, он его пришлет к ней на кухню, пусть она его и доит два дня, хорошо кормит, может и получится. Петровна̀ подбодрилась, сказала:
– Хорошие вы, – и пошла звонить по досугу. В этот раз у Сла̀ва получилось хорошо, с длинной и жопастой. Та, как ударник труда, махала ляжками, подкидывая толстую похотливую задницу. Ее звали Магда̀, она очень хотела стать заметной в профессии. Когда уходили, Сла̀в подарил идею обратить внимание на мужелюбов:
– Пусть доят друг друга, коль пускаешь бесплатно.
Петровна̀ еще взбодрилась, и все потекло в комфортном русле.
