Среди людей посольства я тоже наблюдала восторг от увиденных пейзажей. Ехидно подумала, что после их приторных медовых марилийских пейзажей эти должны были поражать ледяным величием.
Я, как и многие, ехала верхом, благо правила железной рукой своей кобылой, потому что все три года, что прожила в поместье Кира, совершала довольно часто прогулки верхом, чтобы не забыть навыки верховой езды.
Где-то вначале каравана иногда я видела темную макушку Кирстана, который ехал рядом с герцогом и упрямо не надевал меховую шапку. На герцоге же красовалась огромная роскошная меховая шапка, которая помогала всем в караване знать, где находится в тот или иной момент наш глава.
Сразу за Кирстаном ехал Донат, племянник герцога. Хорошо, что я была предупреждена заранее и не упала в обморок при встрече. Кирстан предупредил держаться от него подальше, чем я и занималась постоянно. Из наших старых друзей по академии только Мирит знал мою историю, потому что он помог Киру вытащить меня из госпиталя. Остальные считали, что я погибла при кровавой мясорубке у город-крепости Зардан три года назад. Но с Миром я ни разу не встречалась после нашей «встречи» еще в казематах тюрьмы для военнопленных, где в окровавленном куске мяса он узнал меня и сделал все возможное, чтобы к генералу Мирадовичу нагрянула проверка во главе с самим военным министром.
Стефания ехала с сыновьями и их нянями в одном из экипажей позади нас. Она тоже хотела бы присоединиться к тем, кто ехал верхом, но боялась оставить двоих непослушных сорванцов на такой опасной дороге с нянями.
Через несколько часов мы прошли проверку документов и таможенный контроль на границе, получили временное разрешение на нахождение на территории Берингии и тонкие браслеты на запястье, и теперь следовали дальше уже по территории чужой Земли.
Иногда я ловила на себе встревоженные взгляды Кира, когда он проезжал мимо, направляясь к семье, но они были быстрыми и мимолетными, незаметными для остальных окружающих. Убедившись, что у меня все хорошо, он вновь уезжал в начало каравана.
***
Наш путь до столицы Берингии должен был занять три дня с остановками на ночлег на постоялых дворах. Когда я уставала от кобылы, то пересаживалась в экипаж, и «дед» всю дорогу развлекал рассказами об отце Стефании, с которым он давно вел переписку и собирался встретиться в столице Берингии.
Познакомился он с ним лет тридцать назад, когда последний после тяжелейшего ранения не смог обратиться в волка, и этот кошмар продолжался с ним несколько лет. Оборотень уехал из родной империи, где практически стал считаться инвалидом и изгоем, и начал искать выходы из ужасного положения. Он много путешествовал, пока не услышал об ученом Стониче, обычном человеке, который изобретениями прославился далеко за пределами Марилии.
