– Ты думаешь, что этот Рома мог напасть на тебя, чтобы отделаться от Маши? – спросил Леонид.
– Я бы этого не исключала, – сказала я. – Понимаю, версия бредовая, но, в свете всей этой ситуации, именно это пришло мне на ум. И потом, скажи, станет ли нормальный преступник хранить улики у себя? Да он их тотчас скинет где-нибудь и привет! Если, конечно, он не законченный жлоб или идиот. Разве не так?
– Мыслишь верно! – подметил Лёня. – Продолжай!
– Допустим, Машка совершила разбойное нападение на меня. Но есть одно «но»: чтобы трахнуть меня по башке, ей надо было бы встать на табуретку, так как она ниже ростом. Впрочем, возможен и такой вариант, что Маша могла навести Рому на меня… Зачем – это второй вопрос. Но даже если и так – то она бы подумала о том, куда бы это всё девать. В общем, Лёня, разберись, пожалуйста! Если Маша виновна хоть как-то – то пусть отвечает по всей строгости, а нет – то надо её вытаскивать из этого гадюшника.
Леонид согласился.
– Мне нужно фото этого Романа Виноградова, – сказал он.
– Если только у Маши на странице можно что-то найти, – сказала я.
– А близкие подруги у Маши есть? – спросил Леонид. Я назвала Сашу Берестову и сказала, что они коллеги и соседки. – Вот это совпадение! – добавил Леонид с улыбкой.
Поужинав, мы прошли в мою комнату. Я запустила компьютер, вошла с моей страницы на Машину, где нашла фотографии Ромы и Саши, скопировала их и сбросила Леониду на флешку.
– Спасибо, соседка! – сказал Лёня, беря свою флешку.
– За что? – спросила я.
– Ну как! – удивился Лёня. – Ты и накормила меня вкусно, и поговорили мы обстоятельно, и фотографии ты мне скинула.
– Пожалуйста, – сказала я с улыбкой.
– Как что-то будет – я позвоню, – сказал Лёня.
– Тогда вечером и на домашний, – сказала я.
– Хорошо! – сказал Лёня. – Ладно, пошёл я. Пока.
– Пока, – сказала я. – Я провожу тебя.
Закрылась дверь – настала тишина. Я бы могла сказать, что она была гробовая, когда бы не заскулила Каштанка. Я присела и ласково погладила её по спине, а она же как-то грустно, точно поняв моё настроение и всё, что произошло, смотрела мне в глаза и, кажется, сама заплачет.
– Да, моя лапушка, – говорю ей я, гладя, – попала наша Маша в беду. Мне тоже без неё очень грустно… Ну, давай надеяться, что всё кончится хорошо! Будем надеяться? – собака, услышав в моём голосе нотки оптимизма, гавкнула и лизнула мне лицо. – Я тоже люблю тебя, моя девочка. Ложись, отдыхай! Я сейчас тоже отдыхать лягу.
