Зеленые глаза парня, еще секунду назад выражающие безразличное сочувствие, теперь мгновенно вспыхивают и сужаются, буквально впиваясь в меня. На лице разгорается настоящий гнев, и я мысленно рисую над своей головой новую черточку, коих уже накопилось немерено.
Главное, не думать о том, что у Криса таких черточек не меньше.
— Пасть закрой, Колибри. Ты знать ничего не знаешь.
Ага, конечно! Да каждому первому в академии известно, что отец Криса Джемерон Майлкерт на особой службе короля. Правда, никто так и не уточняет, что за «особая служба», но та безнаказанность и лояльность преподавателей, что кружится вокруг этого светлоголового, позволяла думать, что Майлкерты у короля на хорошем счету.
— Пасть ты в зеркале увидишь, Выпендрежник. Когда улыбнешься, — кидаю ответочку я, и слышу с другой стороны поля громкий свисток, призывающий к тишине.
— Всем доброе утро, адептки и адепты академии Меча и Щита! — раздается усиленный магически голос директора Ворога, что стоит на возвышении тренировочного поля, — сегодня для вас один из важнейших дней жизни, навсегда определяющий, с кем предстоит биться плечом к плечу, кого оберегать и помогать, служа на благо принца! Вы были выбраны Судьбой воинами, чтобы защищать народ, и теперь пришло время, когда ваша сила сама выберет себе лучшую пару!
— Ага, но кому-то явно Судьба подсунула фальшивый дар, — тихо смеется оказавшийся рядом Крис, и я сжимаю кулаки, стараясь унять внутреннее бешенство.
Я нервничаю. Очень сильно, а потому все сложнее слушать его выпады и держать себя в руках.
— Да, верно. А кому-то вообще место явно выбивали по знакомству, — хмыкаю, хваля себя за сдержанность, и еще подрисовываю в голове черточку. Правда, и этому идиоту тоже.
Мне нужно пройти в этом году Отбор! Уже два раза я оставалась без пары, и мысль провести в тренировках третий год кажется мучительной…
— Также я напоминаю, что тем, кто останется без пары — не расстраиваться, а ждать следующего Отбора, порой это весьма долгий и сложный процесс. А мы, как говорится, начинаем!
Он хлопает, выпуская сигнальный огненный шар в воздух, и адепты, как по команде, расходятся вдоль поля, образуя что-то вроде круга. В центр выходят двое, те, к кому подлетел выпущенный директором шар, и встают рядом друг с другом.
Я с замиранием сердца смотрю на пару молодых парней, которые сами, кажется, волнуются не меньше моего. Первый уже подрагивающими руками наколдовывает из магического сплетения Меч, занимая боевую стойку, а второй просто стоит, вглядываясь в место, где между студентами образовался пробел.
