В конце концов, я была как-то на нелегальных гонках, в компании Марго. А там и пострашнее звери рычали, удивительным образом опровергая теорию о том, что питомцы похожи на своих хозяев.
Так что, на неожиданно объявившегося лихача я не обратила, ровным счётом, никакого внимания, увлечённо роясь в сумке. Только вздрогнула, когда на расстоянии вытянутой руки, мимо пронёсся мотоциклист, лихо развернувшийся на полпути. Нарушая минимум пять правил дорожного движения и затормозив у тротуара в нескольких метрах от меня. Только вот от выяснения, кому понадобилась моя персона в такой ранний час, я не оторвалась ни на минуту, даже чтобы поглазеть на такого наглеца. Зря, как оказалось.
Когда меня схватили за руку и резко развернули, я только и смогла, что испуганно охнуть, округлив от испуга глаза. Чтобы в следующее мгновение выронить из ослабевших пальцев собственный рюкзак, цепляясь за воротник кожаной куртки. Отчаянно отвечая на жадный, собственнический поцелуй. И впервые за весь этот новый, безумный день, ощущая себя в нужном месте, в нужное время, с нужным человеком. Пропахшим дорогим парфюмом, бензином, сигаретами, кофе и капелькой виски. Сжимающим меня в своих объятиях до синяков. Целующим до дрожи в коленях и превращения в самое настоящее желе.
— Попалась, — довольно хмыкнул Лектор, прижимая меня к себе крепче, уткнувшись лбом в мой лоб. — Разве ты не слышала, Сплюшка, что рыцарю за спасение принцессы положена награда?
— На рыцаря ты не тянешь, — тихо фыркнула, греясь в его руках. Надо признать, обалденные ощущения, отгонявшие и навалившуюся после смены усталость, и раздражительность от собственного глупого поступка и даже неизменную сонливость.
Последнее было, пожалуй, самым удивительным.
— Ты ранишь меня в самое сердце, совушка, — сокрушённо вздохнув, Ярмолин обхватил ладонями моё лицо и провёл большим пальцем по щеке. И коротко, почти невесомо прикоснулся к губам, прошептав. — Я требую моральной компенсации. Долгой, вдумчивой. Разносторонней.
— Кажется, о том, что у тебя нет сердца, я уже говорила, — тихо фыркнула, несмело улыбаясь. Пряча замёрзшие руки под расстёгнутой курткой байкера. Наслаждаясь внезапным и таким приятным чувством единения и уюта. Словно мы одни и нет никакого мира вокруг.
Словно нам совершенно некуда спешить.
— Кажется, я уже не раз доказал, как ты в этом заблуждаешься, — ещё один поцелуй оборвал все последующие споры. Нежный, чувственный, почти невинный. Тёплый, солнечный. С привкусом горького, крепкого кофе и совсем немного мяты. И мне бы задуматься, остановиться, придержать коней, но…
