– Да у этих чертовых олигархов, моих клиентов, по четверо-пятеро детей! Дома, яхты, недвижимость за границей, словом, половину нажитого непосильным трудом, живые жены при разводе легко оттяпают! Да еще и мышьяку в чай подсыплют…
Выкрикнув это, Надира едва не заплакала. Махнув Лине на прощание рукой, она направилась легкой походкой к своему красному «фольксваген-гольфу», даже не предложив, как обычно, подвести подругу до метро.
Вечером Лина вспомнила про честолюбивые планы Надиры. Да пусть себе знакомится, где хочет, тем более что кладбищ в Москве хватает, а ей, Лине, чемодан пора собирать. Послезавтра она улетает в Берлин, в отпуск, до мельчайших деталей распланированный немецкой подругой Анной еще полгода назад.
Удивительный народ, эти немцы! Тут не знаешь, что с тобой завтра случится, а у них – битте шён! – уже в январе каждый день июня расписан чуть ли не по часам. Тогда-то автобусная экскурсия во Францию, тогда-то – поездка в Гамбург на мюзикл «Кошки», тогда-то – посещение музеев и соборов Дрездена. Подробный план берлинских каникул прилагался к официальному приглашению Анны. Одна строка в нем Лине особенно понравилась: все непредвиденные расходы несет принимающая сторона, то есть немецкая подруга Анна Мюллер! Между прочим, Анна не однажды поражала Лину своей добротой и щедростью, шедшей вразрез с традиционным представлением о немецком скупердяйстве. Вот и в тот раз она, похоже, решила превзойти саму себя.
Фантастическая поначалу идея летнего отпуска в Европе с каждым месяцем становилась все реальнее, обрастала соблазнительными подробностями. В апреле Лина уже вдыхала в мечтах соленый запах рыбного рынка в Гамбурге и аромат свежих круассанов в Париже, а в мае медленно проплывала в двухэтажном автобусе под Бранденбургскими воротами и догоняла соломенную шляпку, унесенную порывом ветра с Сены. Эта миленькая шляпка с розовой шелковой лентой на тулье была куплена на вещевом рынке вместе с коротким платьем в цветочек а-ля подросток-переросток и ослепительно белыми брюками – вещами, признаться, совершенно непригодными для последующей московской жизни. Во всяком случае, жизни Лины – с ежедневной толчеей в метро, четвертьчасовой пробежкой до места службы вдоль загазованной и пыльной Нижней Масловки и еженедельными поездками с объемными сумками на оптовый рынок. Однако все это тряпичное великолепие было куплено. Оставалось, не помяв, упаковать его в чемодан на колесиках вместе с черным жестовским подносом, расписанным яркими цветами, флаконом духов «Красная Москва» и коробкой конфет фабрики «Красный Октябрь».
