«Вы уж нас, мужики, извините, сами понимаете, мы его так все любили, он для нас столько сделал, а тут такое. Спасибо Вам, что Вы по-человечески с ним, в форму одели. Пойдемте к нам, помянете деда».
Моргунов со товарищи отказываться не стали, потому как, и у самих после очередной порции спирта немного отлегло.
Выпили за упокой души другого деда. Оказалось, что он был заслуженный человек, фронтовик, работал председателем колхоза. Когда прощались все уже были друзьями. Рябой на прощание сказал, что звать его Васька Косоротов и, что его все на хуторе знают, и если что им надо там будет, то могут обращаться.
Возвращались на базу уже в сумерках. Все четверо ехали в кузове молча. На Базе стали прощаться. Пока не разошлись Собакин грустным голосом сказал: «А если бы мы деда в морге не одели, сейчас бы вместе с ним на кладбище лежали».
«Да, всегда надо по-человечески, даже с покойниками», – поддержал разговор Трофимов.
Все покивали, кто-то махнул рукой. Моргунов пошел домой, молодые офицеры в общежитие.
В волейбол после этого случая месяца два не играли, но потом все улеглось и жизнь потекла своим чередом.
