– Владка, вставай, пора ребенка кормить! – сказали мне девчонки хором.
– Да-да, конечно, – я нашарила расческу и собрала волосы в некое подобие хвоста, – Ребенок, а чем тебя мама дома кормит на завтрак?
– А можно, я вам скажу, но вы мне это готовить не будете? – спросила Танюшка.
–Кашами? – спросила я, и, получив одобрительный кивок, улыбнулась, – Хорошо. Не буду.
Оставив девчонок просыпаться, я закинула полотенце на плечо и отправилась в ванную, на ходу запустив в девчонок их же подушки. Прикрыв дверь, я посмотрела на себя в зеркало. Какой ужас! Отпуск точно меня ждал. Круги под глазами огромные, синие. Лицо бледное, как у Белоснежки, да еще и сонное. А волосы, собранные наскоро в хвост, так и кричат о том, что есть шампунь, бальзам и утюжок, которые придумали сто лет назад…
Из ванны я вышла вполне довольная собой и окончательно проснувшаяся. И, повязав передник, отправилась на кухню – сочинять завтрак.
Так, что там есть в хлебнице? Черствый батон. Ладно, не беда. А вот чай успел закончиться, это да. Даже зеленого нет. Эх, забыла вчера Ирке сказать, чтоб купила. Ну, ничего, бывало и похуже.
– Ир, мне твоя помощь нужна, – ставя кастрюлю с водой на огонь и одновременно крыша батон на неровные кубики, крикнула я.
– Какая? – взлохмаченная со сна голова Ирки тут же показалась в дверях кухни.
– Ну, во-первых, передай девчонкам, что я немытых за стол не пускаю, а во – вторых, будь добра, достань ягоды из заморозки, которая на балконе стоит.
– Угу, – Ирка исчезла на балконе.
Через пару минут оттуда раздался вначале грохот, а потом – Иркин болевой писк. А еще через минуту подруга появилась в дверях кухни, потрясая пакетом замороженных груш. Я с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться.
–Нет там никаких ягод. Там одни, – она кинула на стол пакет, – груши. На первой полке – груши. На второй – груши. И на третьей – тоже груши. Да еще и тяжелые, – она потерла ушибленную ногу.
Я не выдержала и расхохоталась. Урожай груш в том году был знатный. Мы их и в компоты клали, и варенье варили, и сушили, и замораживали… А они все зрели и зрели. И мы, глядя на их количество, все зверели и зверели…
– Ты в кухонной морозилке посмотри, – сказала я, замачивая батон в молоке.
Ирка открыла морозилку и достала пакеты с ягодами, попутно замахнувшись на меня грушами.
– Ты их не убирай, в запеканку положу.
Ирка бегом забросила груши в морозилку и, захлопнув дверь, закрыла собой холодильник.
– Не, Владочка, у меня на твои груши после того лета – аллергия. Я их ни то, что есть – видеть не могу!
