– Авигдор (имя, с евр. означает «отец того, кто установил границы» для еврейского народа)?! – говорил он, – Шмулович, тебя беспокоит! Здесь, у меня в управлении трое наглеют! Пришли наряд!
Казаки из прошлого смотрели с удивлением на происходящие. В руке у есаула, было нечто черного цвета, напоминающее плоскую дощечку, в которую он говорил. Дощечка святилась, и из нее слабо доносился чей-то голос. Николай, медленно осиял себя крестным знамением, и растерянно посмотрел на своих товарищей. Те, стояли, вытянув шею вперед, прислушиваясь и поглядывая то на телефон, то друг на друга. Затем, Григорий все-таки повернулся к фроловчанину, и сказал:
– Может быть, пойдем отсюда?
Фроловчанин молчал.
– Куда, ты собрался идти? – опять взревел есаул, – сейчас, поедешь, подожди!
– Ваше Благородие, что это у вас такое, куда Вы сейчас говорили, а потом в карман положили? – осмелился спросить Петр.
– Сейчас, ты мне пошутишь, – кивая головой бесился Сергей Гладович.
Минуты через две, раздался скрип тормозов, и в темном просвете комнаты, появились четыре силуэта в форме полиции. Они были с автоматами. Подходя ближе, они поздоровались с Шмуловичем, и тот, что был постарше в звании, спросил:
– Кто, тут, наглеет?
– Вот эти, трое! – показал на троих друзей из прошлого есаул Шмулович.
– Так, граждане, пройдемте! – проговорил старший полицейский, хватая за руку Григория.
– А, куда мне с тобой идти? – вырвав руку, сказал Григорий, – мне что, идти некуда что ли? У меня и без табя дел полно!
– Так! Что? Сопротивление собрался оказывать? – глядя в глаза, засвирипел старший полицейский и попытался заломить за спину руку Григорию.
Григорий опять было вырвался, но страж полиции, резко выхватив наручники, быстро сковал его. Петр с Николаем, было принялись оттаскивать старшего полицейского, но трое других полицейских, подбежав, хотели тоже заломить казаков. На что один из них, получил смачный удар в лоб от Петра. Другого же из полицейских, оттолкнул Николай, так, что тот, споткнувшись упал, но вскочил, одернул затвор у автомата и прицелился в сторону станичников.
– Отойти назад! – скомандовал полицейский, – лечь, на пол! Руки, за голову!
Петру с Николаем пришлось подчиниться приказу. Представители закона, завернув руки за спину казакам, надели им наручники. После чего, подняв их руки к верху, повели в машину.
Когда наших казаков посадили в полицейский УАЗик на заднее сиденье, один из полицейских, сильно ударил Петра сначала по лицу, а потом ногой в живот. Затем он закрыл двери, перешел на переднее сиденье и сел вместе с остальными полицейскими. Машина двинулась в участок.
