– Барев джан, – произнёс Арчик.
«Назови имя собаки и возьми палку в руки», – ухмыльнувшись, вспомнила поговорку.
– Барев, – ответили мы и прошли в дом.
– Барев, – поздоровались младшие дети, и мы с ними.
– Идите мойте руки и за стол, – сказала тетя Аннуш, готовя долму. Помыв руки, мы попутно общались с самыми младшими: Арпине было пять лет, а её брату Серобу – десять.
– А ты поиграешь со мной в куклы? – спрашивала Арпине, смотря на Лилит своими большими серыми глазами.
– Конечно, милая, – с улыбкой ответила Лили.
– Вы играйте в свои девчачьи игры, а мы с Нарминэ сыграем по-крупному, – Сероб подмигнул мне.
«Крупной» игрой он называл лото. Я была единственной, кто соглашался играть с ним в неё. Иногда Арпине играла с ним, но с условием, что после они сыграют в чаепитие. Сероб соглашался. «А что ещё делать? Хотя бы чаем напоят и печеньем накормят», – говорил он.
– Помыли руки? – спросила тётя Аннуш.
– Да, – сказали хором мы.
– А ну-ка, я посмотрю, – мы показываем ладони, и тётя начинает осматривать их с наигранно строгим взглядом. – Садитесь за стол.
– М-м-м-м, – затянувшись вкусным ароматом, протянула я.
– Как вкусно пахнет, – опередив меня, сказала Лилит. Тётя Аннуш искренне улыбнулась. Она – маленький ребенок, который любит, когда её хвалят.
– Вы что? – удивлённо произнесла тётя спустя некоторое время, а мы взглянули на неё. – Уже закончили?
Мы поужинали и уже собирались убрать со стола, совсем позабыв о том, что у нас есть традиция – не вставать со стола, пока не останутся лишь пустые тарелки.
– Уф-ф-ф, – фыркнула Лилит, вспомнив об этом.
– Тётя, – я взяла инициативу, – всё безумно вкусно! Впрочем, понятно, ведь вы готовили, – немного подхалимства, объятий и поцелуя в щёчку. – Мы так наелись, что больше не можем.
– Ох, Нарминэ, – посмотрела на меня тетя, щипая за щеку. – Умеешь ты хитрюгой быть! Ох, как умеешь.
– Почему, тетя? – улыбнулась. – Я всего лишь сказала правду, – продолжила улыбаться, как Чеширский кот.
– Сейчас кто—то у меня так оговорится, что будет есть целую кастрюлю супа, – угрожающе смотрит на меня, а я еще крепче обнимаю и прижимаюсь к ней.
– С удовольствием тётя, я съем все! Ведь это вы готовили, но не сегодня. Сейчас я уже оче-е-е-ень много покушала, – смотрю умоляющими глазками.
– Ладно, идите отдыхать, – махнула рукой.
– А…
– А со стола Арчи уберет, – перебив меня, сказала тетя.
– А что сразу Арчи? – возмутился вошедший.
– Я тебя сколько раз просила ковер вынести? – ударила полотенцем по шее. – Не помог? Вот убирай со стола, – ещё один удар.
