Сначала Али подошел к Мархабу, с намерением убить его, но вдруг резко отпрянул от него, отошел в сторону, отвернулся и неподвижно встал, закрыв глаза. Пророк недоумевал, что происходит, почему Али тянет и не заканчивает столь важный для мусульман поединок. Мусульмане вопросительно переглядывались. Даже иудеи замолкли. После всеобщих воплей и криков вдруг воцарилась мертвая тишина. Али продолжал стоять с закрытыми глазами, спиной к поверженному врагу. Вдруг глаза его открылись, он резко повернулся к Мархабу, быстрыми шагами вернулся к нему и с криком «Аллах акбар!» мгновенно умертвил его.
Услышав такую захватывающую историю, я во все глаза глядела на священнослужителя, ожидая услышать мораль столь захватывающего повествования. Шейх выдержал эффектную паузу и произнес: «Когда пророк спросил имама Али, почему тот внезапно отошел от врага, тот ответил, что Мархаб начал выкрикивать оскорбления лично в его адрес, чем вызвал его смятение. Тогда имам понял, что если убьет врага в этот момент, то мотивом послужит его личная эмоциональная месть за нанесенное ему оскорбление, что он считал неприемлимым. Поэтому он отошел и попытался успокоиться, сосредоточившись на том, что этот поединок имеет другую, гораздо более высокую цель, а именно утверждение торжества единобожия. И когда эмоции утихли, он сделал то, что следовало. Поэтому и каждый из нас, подвергаясь оскорблениям, должен четко разграничивать, что относится лично к нему, а что задевает интересы общества. Если оскорбление носит частный характер и не задевает никого другого, то имеет смысл проигнорировать этот выпад ввиду его незначительности. Но если оскорбляют веру, родину или дорогих нам людей, то обидчик должен получить непримиримый отпор».
Согласно озвученной концепции, оскорбление, нанесенное мне посетителем магазина, носило комплексный характер. Часть его относилась лично ко мне и, соответственно, должна была быть проигнорирована, но была и другая часть, затрагивающая мою родину, за что шейх сказал мстить. Поэтому я развернулась к обидчику, и, глядя прямо ему в глаза, спокойно сказала:
– Зато лично вы, своим недостойным поведением незаслуженно компрометируете свою страну перед представителем иностранного государства, составляя далеко не самое выгодное впечатление об уровне духовной культуры в иранском обществе.
Мой ответ привел его в бешенство, и он уже намеревался было что-то сказать, но тут торжественно появился сияющий от гордости не кто иной, как сам владелец магазина.
