– Вас интересует "Дело Меркавы"?
Ему явно хочется спросить "почему?", но он догадывается, что мы не ответим. Ребе прикрывает глаза и начинает рассказывать о пророчестве Иезекииля и о странном видении колесницы. Мы внимательно слушаем. Точнее, внимательно слушает Карстен, а я наблюдаю за ним. Что происходит сейчас с моим напарником? Он смотрит на ребе и ловит каждое его слово и все же меня не покидает чувство, что ему не слишком интересен сам рассказ, ему нужно от ребе совсем другое.
– И все же, что именно вам хотелось бы знать?
Ребе так и не удалось скрыть свое любопытство. А я смотрю на его веселые морщинки и меня переполняет чувство гордости. Кругом бушует смерть. Самому ребе и его внуку Янкеле осталось жить меньше двух месяцев. Но ребе Менахем не созерцатель, он боец. По улицам и бункерам гетто уже ходит его галахическое постановление о праведности сопротивления. Сам он никогда не держал в руках винтовку, зато он презирает врагов и будет вести обычный образ жизни вопреки всем оккупантам и нацистам. Через полтора месяца он будет проводить пасхальный Седер в этой квартире и Янкеле получит свой "афикоман" из серой и военной, но абсолютно кошерной муки. А сейчас ребе интересно и это тоже образ жизни. Карстен, заикаясь и с трудом подбирая ивритские слова, объясняет.
– Так, говорите, "Меркава" летает? – смеется Зиемба.
По его еще не старому лицу во все стороны разбегаются веселые морщинки.
– Ну что вы, уважаемые – он продолжает улыбаться – "Меркава", это понятие более духовное, чем материальное.
– "Более"? – переспрашиваю я.
– Что мы знаем? – задает он вопрос не требующий ответа – Однако полагаю, есть у "Меркавы" и материальная сторона.
Он делает внушительную паузу, задумывается.
– Порой так трудно провести границу между аллегорией и реальностью – говорит он – Так и с "Делами Меркавы". Некоторые видят в этом откровенную аллегорию и их можно понять. Посудите сами, разве может на самом деле существовать существо с четырьмя лицами?
Он хитро смотрит на нас и ждет ответа. Я чувствую себя учеником ешивы, в которой никогда не учился и робко отвечаю:
– Для Всевышнего нет невозможного. Это мы не всегда в состояние осознать то что видим и это …
Он прерывает меня и продолжает:
– …Это наши недоразвитые чувства трансформируют увиденное в привычные нам формы, упрощая содержание и отсекая недоступные нам обертона сущности.
– То, что мы видим, может оказаться лишь "плоской" проекцией истинной картины,
