Петр рассматривал фотографии на пианино, как, вдруг, он услышал скрип, открывающейся калитки и чей-то говор невнятный быстрый говор. Глаза парня дико забегали по комнате в поисках укрытия, а ноги ослабли. Было ясно одно – надо скрыться, не быть пойманным с поличным. Он бросился за диван и припал к полу. Спустя минуту парень услышал шаги старика по коридору и в комнату. И тут Петр почувствовал, как настоящий страх подкрадывается к нему. Когда старик был в комнате, у незваного гостя сперло дыхание. В комнате воцарился такой затхлый, тошнотворный запах, что было тяжело дышать. Теперь было ясно, что бормотал этот сумасшедший:
– Ты меня бросила. Я тебя прошу, уйди. Уйди, душа непокойная. Я теперь один.
И потом:
– Больно мне… больно… не ругайся. Все-все сделаю.
Затем старик пошел к сундуку, отпер его, бросил свой мешок и начал что-то доставать оттуда и впихивать в ларек. Воспользовавшись возможностью, пока старик был к нему спиной, Петр на цыпочках пошел из комнаты, смотря ему вслед. Он обратил внимание на его маленькую, но широкую спину, короткие ноги и длинные руки с большими черными кистями. Неожиданно раздался стук – это Петр, проходя боком к выходу, задел пианино и на нем упала фотография. Старик резко обернулся, озаряясь вокруг, и пошел к выходу. Парень увидел приоткрытую боковую дверь и просунулся туда как можно тише. Комната была темная и поначалу он ничего не видел. Старик начал метаться по дому. Запер дверь, сел у двери и стал бормотать:
– дьявол изыди, дьявол изыди, дьявол изыди, дьявол изыди…
Петр, немного адаптировавшись в темноте, увидел, что это была большая комната, в которой стоял большой металлический стол с цепями. Там лежали различные ржавые хирургические инструменты. На одной стороне цепь свисала вниз, и он заметил, как там болталась человеческая кисть, ее будто оторвал дикий зверь. С той стороны стояли пару ведер с вязкой жидкостью, Петр присмотрелся в одно ведро и оттуда пара затуманенных обезумевших от страха глаза с открытым искривленным черным ртом уставились на него в ответ. Парень не удержал крик ужаса, отдернулся от ведра, стукнулся о стол. Цепи загремели. Старик, услыхав звуки, поменялся в лице. Выражение лица его изменило жалостный, обиженный вид на дикий, яростный. Он бросился на звук. В одной руке он уже держал поношенный с отбитым лезвием, мачете. У этого старика, которого все считали забитым дряблым дедом, было на удивление много сил и энергии. От распахнул дверь. Встал в проходе. Провел свой холодные, обезумевшие глаза по комнате. Увидел парня. Бросился к нему. Издавая дикие, нечеловеческие звуки, он размахивал мачете влево и вправо. Парень, забыв себя от ужаса, с широко открытыми глазами, которые пристально смотрели на его палача, пытался увернуться от взмахов холодного оружия. Он намертво схватил стол руками, поворачивая его, не давая сумасшедшему старику разрезать его как кусок мяса. Оцепенев от этого кошмара, Петр не мог себя контролировать. Обезумевший дед замахнулся мачете вновь и вновь. Дикий крик:
