– Светку не боишься? Егорку уже спалили. Представляю, что сейчас Лилька ему устроит.
– За себя беспокойся. Я не Егор, спуску не дам, а на Светку плевать. Пусть сама меня боится.
– Чую ненасытную кобелиную натуру. Гребёшь всё, что шевелится, так ведь? Ладно, где наша не пропадала. Егору, бедолаге, не повезло, не его сегодня день. Ты хоть не осрамишься?
– Софка, не шути так со мной, не играй с огнём. Я ведь могу и небо в алмазах устроить. Плакать бы тебе не пришлось.
– Ой-ой! Какие мы грозные. Прямо дрожу, как страшно.
Снегурка глянула в Юркины глаза и реально испугалась: кроме решимости и похоти там было нечто такое, от чего кровь в жилах стынет.
Силища у Светкиного мужа оказалась недюжинная. Он не церемонился, не забивал голову сантиментами и ласками: уверенно расстегнул её пальтишко, рывком усадил на столик, методично и ловко раздел догола, высверливая взглядом мозг.
София сжалась, предчувствуя, что секс будет не совсем обычный. Ей уже было не до шуток.
Юрка впился в её рот жадными губами, укусил до крови, с силой сжал плечо, больно ущипнул.
У Софии чуть глаза на лоб не вылезли от боли и унижения.
Затем любовник легко приподнял её тело над полом, стремительно опустил, резко поставил на колени, грубо, словно тряпичную куклу, схватил двумя руками за волосы и нагло вошёл в кровоточащий рот.
Мучительно больно и очень грубо.
Не таким София представляла себе новогодний интим Деда Мороза со Снегурочкой. В непристойных, поистине звериных сексуальных действиях мужчины не было ни любви, ни эротизма, ни нежности.
Софию реально насиловали: воинственно, агрессивно, злобно. Это было похоже на действия хищника, терзающего обессилевшую добычу, предназначение которой через мгновение стать куском мяса, живой пищей.
Ей казалось, что Юркой руководит исключительно ненависть, что он мстит за поруганную мужскую честь Егора, жестоко расправляется, безжалостно наказывает.
Если бы она могла дышать, наверняка закричала бы, но воздуха не было совсем. В горло был наглухо забит зловонный кол размером с большой огурец.
То, что Юрка назвал особенностью, оказалось настоящим уродством. Размер его мерзкого члена был огромен.
Мужчину многократно сотрясали оргазмические конвульсии. София тем временем задыхалась и захлёбывалась.
Юрка закатил глаза, зарычал, словно испускал дух.
Глаза Снегурочки налились кровью, в голове плыл туман. София, если честно, успела уже попрощаться с жизнью.
Кашель и слизь вывернули её желудок наизнанку, прямо на новый Юркин костюм.
