Лицо гладко выбрито, костюм отутюжен и стерильно чист даже в пути следования, а ведь топили вагоны угольком.
Парфюм и косметику Женька, само собой, использовал французскую и итальянскую. В особых случаях обучал подружек, как пользоваться, делился навыками, помогал.
В этих вопросах он разбирался на уровне профессионала.
Подружки настолько к нему привыкли, что не стеснялись при нём говорить на сугубо интимные, девичьи темы, даже о физиологических проблемах, о которых обычно намекают лишь схематично в узком кругу при ужасной необходимости. Вот так.
У Ващейкина был более-менее постоянный любовник, о чём коллектив был осведомлён. Только говорили они о том шёпотом, если рядом никого не было, чтобы подружку не подставить.
Женька от девчонок тайн не держал, был с ними открыт и прозрачен. Впрочем, как и они с ним.
Этим его возлюбленным, был англичанин Марк Спенсер, который систематически наведывался в Москву в командировки по делам собственной фирмы, с которой сотрудничало государство .
От Женьки он был без ума. Взаимно.
Кстати, спустя год Марк увёз-таки Ващейкина в Лондон и женился на нём, но это другая история.
Однажды Маркуша-зайчик, так Женька называл своего милого дружка, прилетел в отпуск с мечтой об эротической роматике не предупредив возлюбленного о визите: хотел сделать сюрприз.
У Ващейкина, как назло, плановый рейс. Поменяться сменами не удалось.
Засада.
Женька на коленях умолял пордружек взять Маркушу-зайчика в вагон зайцем.
Времена были суровые, провоз левых пассажиров – дело подсудное. Но подружки, скрипя сердце, согласились, хотя тряслись от страха всю дорогу.
Маркуша-зайчик прокатился с девчатами до станции Кослан в сторону Воркуты, где и посёлка-то никакого не было. Там находилась запретная зона, секретный лесоповал, практически тюремное поселение.
Кругом железнодорожного тупика лесные делянки и колючая проволока, а Маркуша – англичанин, гражданин враждебной капиталистической страны.
Любая проверка и… тюрьма, возможно в том же Кослане или в Воркуте, что равнозначно смерти.
Девушки (молодость беспечна, а дружба, как они считали – категория вечная), дружно прятали “зайчика” от всех, даже от членов поездной бригады.
Чего ради дружбы не сделаешь!
Спал англичанин в служебном купе с Женькой вместе, а его напарница, Леночка Клямкина, ютилась в козлодёрне, как они называли тесную аппаратную подсобку.
В тех краях стояли лютые трескучие морозы. Термометр зашкаливало на минусе в районе пятидесяти градусов.
