Странным образом всё вокруг приобрело иные очертания, другие цвета, запахи, вкусы.
Жизнь попала в фокус, у неё появились чёткие силуэты.
Теперь Полина понимала, что, почему и зачем делает, чего хочет от жизни.
Вадик почему-то вдруг перестал кричать и болеть. Ромка стал вовремя возвращался с работы, постоянно лез с нежностями.
Полина начала чувствовать его желания, но перестала их разделять. Она поняла, что любовь, та любовь, с которой всё началось, закончилась, что семейная жизнь превратилась в рутину, обыденность, неприятную обязанность.
А ещё она поняла, что ничего не хочет менять, что её в принципе всё устраивает.
Ромка замечательный муж: вкалывает, обеспечивает, не обижает. Наверняка станет неплохим отцом.
Однако внутри зрело сладкое томление, смутное желание очутиться хоть на миг внутри урагана, который пронёсся в душе и в теле в тот памятный день.
По ночам Полина грезила, представляя, как обнажённое тело медленно зависает над землёй, как Вселенная превращается в сгусток, как проникает внутрь, расширяется, вытесняет тоску и печаль, замещая наслаждением, которое переходит в экстаз, как…
Всё в её сегодняшней жизни было хорошо и правильно, не хуже, чем у подруг, но чего-то очень важного не хватало.
И Полина решила узнать, чего именно.
Она ещё сама не понимала до конца на что решилась, но вручила Вадика маме и надела самый красивый наряд. Накрасилась, долго-долго всматривалась в зеркало, всё больше влюбляясь в саму себя.
Ноги сами несли Полину по известному одной ей маршруту, в дом рядом с парком, в котором плавают лебеди и растёт памятная берёза.
Но туда, в прошлое, она больше никогда не пойдёт, потому, что это осталось там, а она… она здесь, она настоящая.
И пусть весь мир подождёт, пока она будет купаться в океане счастья.
Человек, даже самый что ни на есть одинокий, не романтичный и чёрствый живёт среди людей. В скорлупу беспомощного отчуждения, изоляцию от мира, настороженности, враждебности и холодности он упаковывает себя сам.
Каждый оказывается внутри пустоты, следуя разными тропами, иногда настолько экзотическими, что диву даёшься.
Третийй год пошёл, как я болезненно и жёстко расстался с женой, всё ещё переживаю мучительное, ноющее фантомное увечье, не в силах окончательно отторгнуть воспалённую опухоль, возникшую вместо любви.
Крушение устоявшихся отношений подобно нокауту выбивает из тела дух с непредсказуемыми последствиями.
Попытки излечиться от недуга я предпринимал неоднократно: несколько раз пытался выстраивать отношения с женщинами, по большей части одинокими и неприкаянными, которые тоже были травмированы подобным образом.
