„Laßt ihn los.”
JUNGE WELT Nr. 154
Фрагмент моего рассказа “Das Gerucht” (“Слух”), написанного по материалам моего комендантства в селе Хейероде. Рассказ был опубликован в молодежной газете бывшей ГДР “Junge Welt“ и послужил основой для моего вызова в Райком партии и запрещении моей переписки с Лизой, которая в то время уже жила в Западной Германии.
– Вот и хорошо. Больше у меня к вам вопросов нет.
Для меня тоже оказался большой новостью тот факт, что Лиза жила в ФРГ, но, несмотря на это, я понял, что кому-то не понравилась моя переписка с девушкой-немкой, проживающей в Западной Германии, которой я могу сообщить секретные сведения, например, с помощью какого-нибудь особого шифра через распространяемую легально в ФРГ газету “Junge Welt”, в которой напечатан мой рассказ. И этот кто-то решил на всякий случай прихлопнуть нашу переписку. Я думаю, и, пожалуй, это на самом деле так, что этот вежливый запрет на мою переписку с немецкой девушкой – есть еще самая безобидная кара, а ведь все могло бы быть иначе и значительно хуже и трагичнее.
За десять лет переписки, с 1946 и по 1956 год, я написал Лизе не менее полсотни писем, а она мне и того больше, но сохранилось только 17 ее писем и несколько фотокарточек, которые я храню как зеницу ока. Последнее прощальное письмо Лизы было соткано из одних только чувств и эмоций. В нем не было ни одного бита информации о ее семье, братьях и сестрах, о жизни ее родного села. Жгучая тоска, горячая любовь, бессилие перед жестокой судьбой, неотвратимость происходящих событий – все это смешалось в ее сумбурных фразах и строках. Письмо это не сохранилось, но я помню его буквально слово в слово и привожу сейчас небольшую из него выдержку:
"…Я понимаю тебя и не осуждаю, ведь мы не давали обета безбрачия, но обещались только любить друг друга до последних дней своих. Хочу и желаю, чтобы ты был счастлив, чтобы твоя новая жена (Боже мой, какое слово!) любила тебя так же, как я люблю тебя, ведь ты этого заслуживаешь. Ваниляйн, мой Ваниляйн! В эти последние для меня трагические минуты я хочу тебе сказать, что я буду любить тебя и ждать тебя всю свою жизнь. Знай это! А теперь прощай… прощай… прощай… Лиза".
Скажите, кого не тронут и не взволнуют эти слова, идущие из самой глубины души, несущие в себе всю гамму человеческих чувств, любви и мучительной боли за потерю самого дорого, что мы имели и чем мы жили все эти годы? Между нею и мной разверзлась огромная непреодолимая пропасть, и мы оба поняли, что все наши мечты и надежды рухнули, и никто и ничто нас больше не спасет, и никто и ничто нам больше не поможет. Я долго стоял на Главпочтамте у окна “До востребования” и не в силах был сделать первый шаг своего вынужденного предательства.
