Собрать мозаику | страница 29
— Атер Стефанович, не давите на леру Тубертон, —вмешалась сестра Таисия. — Ей нельзя нервничать.
Я прокручивала в голове то, что услышала, и, когда уже хотела ответить, что, нет, к сожалению, я ничего не могу вспомнить, смутное, еле уловимое воспоминание ожило в памяти.
Я замерла, боясь вспугнуть его, осторожно раскрыла глаза и потрясенно посмотрела на застывшего напротив ошеломленного мужчину.
— Ты вспомнила его? – тихо, будто тоже боясь вспугнуть удачу, взволнованно спросил атер Кирстан. — Вспомнила?
Я неуверенно кивнула, отводя глаза, боясь, что напряжённое лицо мужчины собьет меня с нужного настроя.
— Ты — молодец, Лори, у тебя все получится, —услышала я ободряющее и взволнованное восклицание от атера. Но почему-то показалось, что в нем также присутствовала грусть.
Я закрыла глаза, пытаясь ухватиться за неуверенно оживающие, все время ускользающие в сознании живые картинки прошлого, а он тихо вышел из палаты, осторожно прикрыв за собой дверь.
Тангрия. Лето. 3196 год.
Я, еще совсем зеленая девчонка, бегу по лесу на пределе возможностей. Ветер свистит в ушах, дыхание сбивается, в боку колет, но я не останавливаюсь и не обращаю внимание на это, на неудобные пышные юбки, на соскальзывающие с ног туфельки. Перескакиваю через кочки, кустики, коряги, царапаюсь о ветки деревьев.
Я чувствую себя совершенно счастливой и радостно смеюсь. Смех разносится по летнему зеленому лесу и вспугивает птиц, которые взлетают вверх с ветвей пушистых деревьев.
— Я люблю вас, птицы! — мой сумасшедший крик взрывает тишину леса, а затем и смех разносится по нему. – Я люблю вас! Я Джейсона люблю!
Поднятые до бедер юбки открывают загорелые сильные ноги, которые нещадно царапают кусты и ветки, но мне все равно.
Я знаю этот лес, все тропинки, кочки, веточки и, если бы оделась, как надо, то осталась бы цела и невредима, но, получив долгожданную записку от Джейсона, не смогла ждать ни минуты. Стремглав бросилась на встречу в том, в чем была: в неудобном домашнем платье, в неудобных атласных туфельках и с прической вместо косы. И даже без любимой лошади. Последнее, конечно, было большой глупостью и упущением, но возвращаться я не захотела. Это же плохая примета, а мне плохие приметы не нужны. Только не сегодня.
Длинные волосы давно растрепались, шпильки повылезали и попадали, и они развевались за спиной.
Чтобы сказала мама, графиня Ванесса Стенфилд, увидев меня в таком виде?
Но я отбрасываю эти совсем ненужные сейчас мысли и лечу навстречу счастью!
