Капитан обживал вчерашний диван, устроившись с ногами:
– Утро доброе, командир. Надеюсь и денек не подкачает. А, все-таки, размер имеет значение. Фантазирую, куда бы такую махину в моей малогабаритной квартирешке пристроить. Вещь!
– Привет ночному дозору! Пока тихо?
– Как в чулане в постный год. Но, интуиция, холера ясна, подсказывает, что …
– И, причина?
– Под утро в околотке перестали мотобайки гонять. И, пешеходов, как корова языком …
– Чупа-Чупс куда зашкерился?
– С вечера на крыше. Лень, говорит, по этажам мотаться. Взял жратвы, матрац и наверх, звездами любоваться.
Последние слова Александр услышал, стремительно взбегая по лестнице.
– Как дела, всевидящий? Дрыхнешь поди? – майор, пригнувшись, перебежал к высокому парапету крыши. Чупа-Чупс даже оглядываться не стал:
– Уснешь тут. Тишина, как на кладбище. Только у реки звуки жизни. Походу, заблокировали наш квартал.
– Очень может быть,– Кайда поднял бинокль к глазам.
Улицы вокруг были пустынны. Одни собаки, в поисках хлеба насущного, шныряли вдоль и поперек, наплевав на ПДД.
– Носорог, общий алярм! Даниловы хлопцы на ногах? Все в ружье! – прижал он кнопку рации.
– Понял, командир,– откликнулся эфир.
Бронеавтомобиль, выкатившись на середину улице, крутанул вправо-влево башенкой, как боксер на ринге перед боем. Пехота заскользила вдоль заборов, держа оружие на изготовку.
– Что у вас? – Кайда приник у окулярам бинокля.
– Есть движение. Пехота. Легковооруженная, но есть парочка ручных пулеметов. Рыл тридцать, как минимум. Могу работать,– Морозов первым откликнулся в эфире.
– А, у меня старый знакомый. Броневичек с заимки, но без Ильича в кепке. С ансамблем, жоп сорок. Пулеметов штук шесть аж прут. У остальной плотвы «калаши». Как работаем, командир? Без гуманизма? – голос капитана был весел.
– А, Красный крест с серпом по бубенцам? Пехоту «трехсотить», с броневиком, как получиться. У меня тоже броня знакомая. Данил, слышишь нас? – майор, положив бинокль рядом, взялся за карабин.
– А, как же,– откликнулся в наушниках вагнеровец.
– Стукани Смирницкому про наше житье-бытье. Может местных силовиков подымет, если они не в доли.
– Без проблем, оттарабаню. Начинаете?
– Пора. Близко подпускать чревато, разом пойдут на штурм, сомнут. Работаем, парни!
И, началось. Свой броневик майору удалось успокоить только с четвертого выстрела. До того, автоматическая пушка успела снести полпарапета дядюшкиного особняка. Александр менял позицию после каждого выстрела, выцеливая неугомонного пушкаря. Судя по смачной ругани капитана в эфире, второй броневик тоже мотал нервы. Один Чупа-Чупс работал молча, а в трескотне стрельбы услышать приглушенный «Mannlicher» не возможно.
