– Ты вот – целый полковник, а вот скажи мне, уважаемый, ты живого матроса, кроме как с трибуны, в глаза-то видел? А в море дальше, чем на рыбалку на штабном катере выходил?
Не привыкший к такому обращению небожитель из политотдела глубокомысленно молчал, позабыв закрыть рот.
– А мои офицеры из морей не вылазят! Даже сейчас, при стоянке в базе, дома в лучшем случае раз в неделю бывают! Так чему ты их пришёл учить, … полковник? Как матросов воспитывать? Да поставь тебя сейчас одного перед строем, так у тебя очки запотеют и штаны промокнут в пять секунд…
Тут командир отвернулся от гостя и, словно того уже не существовало, принялся решать с нами рабочие вопросы. Близилась автономка, экипаж находился в состоянии сопутствующей ей суеты. За пару недель предстояло пройти проверку штаба флота, провести учебные стрельбы, сделать по ним отчёт, сменить боезапас, принять зачёты у личного состава, проверить технику, получить запасы и т.д. Времени катастрофически не хватало. Выслушав доклады, дав необходимые распоряжения, командир вышел, не обращая внимания на полковника. Так же поступили и мы, шутя и переговариваясь, шумно проследовали мимо трибуны на выход. Полковник политической службы так и стоял с открытым ртом.
9
Некоторые особенности плавания
в тропиках
Но вернёмся к приятному. Даже в те времена случались события, приятно разнообразившие беспросветную серость трудовых будней моряка-подводника. Как ни странно, самое трудное в морской службе – это не выходы в море, не погружения-всплытия, не тревоги и вахты, не стрельбы и автономки, а стоянка в родной базе. Сразу же по приходу лодки из моря экипаж попадает в рутину береговых мероприятий. Свора штабных начальников лезет с бесчисленными проверками, требует отчёты, планы, конспекты. Всё свободное время тратится на составление никому не нужных бумаг. Дни напролёт береговые наряды, дежурства, патрули, гарнизонные караулы, приборки в казарме и на прилегающей территории, строевые смотры и т.д. и т.п. Только в море можно было ожидать хоть какого-то спокойствия. И это несмотря на вахты, тревоги, тесноту, холод и бытовую неустроенность. А боевая служба на шесть-семь месяцев в южные моря воспринималась не иначе как поездка на курорт за государственный счёт.
И вот всё позади: холод и всепроникающая сырость, неделями не снимаемые свитера и канадки. Остался уже в прошлом и переход в тропиках: духота вонючих отсеков, потные полуголые тела, запрессованные в железную бочку и обитающие там, в тусклом свете забранных в решётки плафонов, среди немыслимого нагромождения железных конструкций. Позади ночи в переполненном людьми отсеке, когда, просыпаясь под утро от ощущения необъяснимого дискомфорта, ты несколько минут усиленно дышишь полной грудью и не можешь испытать привычного удовлетворения от вдоха.
