Дождь продолжился, словно не разбивался в туман до этого, и потусторонний огонь в глазах Нацуко угас. Ю вдохнула, ее пульс гремел в ушах, как выстрелы кавалерии. Лицо богини смягчилось.
— Я пытаюсь тебе помочь, как могу, — сказала она добрым голосом, напоминая бабушку Ю. — Я пытаюсь спасти тебя от самой себя.
Ю стояла, дрожала и не могла найти голос. Она не понимала, текли по ее лицу слезы или дождь. Она пыталась шевелиться, но ноги застыли, сандалии погрузились в грязь. Ее дыхание вырывалось с хрипом и быстро. Воспоминания о другой жизни были близко, и она пыталась подавить их. А потом Ком оказался рядом. Старый конь ткнул Ю носом, горячее дыхание задело ее одежду. Он искал что-нибудь сладкое для еды. Ю похлопала коня, и в этот раз он не попытался укусить ее.
Она поняла, что Нацуко смотрела на нее с пустым лицом. Ли Бан стоял у двери таверны, тихий и почти забытый. Они ждали ее. Ждали ее приказы. «Искусство Войны всегда сохраняет контроль, — слова бабушки. — Правда о людях в том, что они все без исключения ждут, что другой будет во главе. Заберет ответственность и последствия решения у них. Приказы — это уверенность. Не показывай страха, колебаний, нерешительности. И с этой уверенностью в себе мужчины, солдаты, генералы и даже короли пойдут за тобой без вопросов». Ю гадала, можно ли было так сказать о богах.
Она сглотнула и глубоко вдохнула, просила ноги двигаться, высвободила их из вязкой грязи.
— Пора идти, — сказала она. Мужчина, конь и богиня не спорили с ней.
* * *
Шляпа из таверны закрывала ее от дождя, но вода пропитывала сандалии и внешние слои одежды, и это было неприятно. А еще мокрый конь неприятно пах, и она никак не могла привыкнуть к этому. Дождь отскакивал от Нацуко, не касаясь ее, оставляя ее ухой, и это делало погоду еще более невыносимой. Только Ли Бан ощущал себя хуже, чем Ю, потому что он промок насквозь.
Они шли на северо-запад. Глубже в провинцию Нин. Это был процветающий регион, полный ферм, где выращивали корнеплоды, а дважды в год проходил фестиваль в честь музыкальных искусств. Барды, домашние музыканты и даже старые фермеры, заявляющие, что они могли играть на свистке, сходились в Нин для фестиваля. Говорили, всем давали шанс сыграть, и некоторые величайшие музыканты Хосы были раскрыты там. Даже при жестоком правлении прошлого императора, и несмотря на бандитов в регионе, фестиваль продолжал проходить. Маяк надежды во время, когда такое было редкостью. Но даже эта чудесная традиция могла не пережить войну с Кохраном.
