Чан Ан, бог жизни, шагнул вперед из толпы шепчущихся богов. Он низко склонил голову.
— Тянцзюн, — сказал он, голос был как хруст бумаги. — Пока желания не стали исполнять, есть дело, которое не может ждать, — он выпрямился и посмотрел на Нацуко. — Нам нужен бог войны.
Нацуко кивнула, другие боги выразили согласие. Это было правдой. Правила состязания были четкими. Она просто ждала, оттягивала. Это ощущалось как предательство. Это было предательством, и ей не нравилось так делать. Она встала и подняла ладони, ожидая, пока боги притихнут.
— Бату мертв, — сообщила Нацуко, ее голос дрожал. — Встань, Ю, богиня войны.
Эпилог
Император Ву Лунь прошел в храм, хромая, с генералом Ревущим Тигром за его спиной. Старый генерал был ходячей какофонией. Когда он не кряхтел, рычал или ругался, его броня щелкала и звякала. Император Ву Лунь слышал, что от генерала воняло лошадью, боем и потом, но он не ощущал. Он давно потерял способность ощущать запахи. За фарфоровой маской у него даже не было носа. Они звали его Прокаженным Императором. Его тело истерзала болезнь, пожиравшая его по кусочку. Он все еще ощущал боль от этого, хотя меньше, чем раньше.
— Пятьсот наших солдат стоят на западной стороне Шин, готовые к подъему, — прорычал Ревущий Тигр. Император опустился на колени перед храмом Бату. — Сотня мастеров вушу из Солнечной Долины готова двигаться по скалам к ночи. Мы застанем кохранцев врасплох и прогоним их из Шин и Хосы.
У него все звучало просто. Но император Ву Лунь знал, что будет сложный и кровавый бой. Кохранцы заняли место в Шин на возвышенности, защищенное. Они могли далеко стрелять из ружей, у них было преимущество с топтерами. Добавьте еще Кровавые Двигатели, и император Ву Лунь не был уверен, что его преимущество в количестве сработает. Нет. Если они хотели победить, им нужно было не только количество, техники, стратегия. Им нужны были боги. Им нужна была милость Бату.
— Оставь меня, генерал, — прохрипел император Ву Лунь. Болезнь задела и его легкие, слова давались с болью. Он был рад, что никто не видел боль за его позолоченной маской.
Ревущий Тигр хмыкнул.
— Пусть Бату дарует нам победу, — он кивнул, повернулся и вышел из храма, щелкая броней, оставив императора Ву Луня наедине с богами.
Ву Лунь обмяк, как только генерал покинул храм, стон боли невольно сорвался с его губ. Никто не мог знать, как он страдал. Они могли звать его Прокаженным Императором, сколько хотели, пока все еще считали, что ему хватает сил удерживать Хосу. Удерживать трон, держать другие провинции в послушании.
