— И ты ее освободила, — сказала Янмей. — Зачем?
Ю задумалась. На этот вопрос ей было сложно найти ответ.
— Ты помнишь, как ты умерла? — спросила она у девочки.
— Нет, — сказала Мирай. — Я… — она нахмурилась, в темных глазах выступили слезы. — Нет. Но было больно. И нечестно. Я не хотела умирать. Что-то было на моей шее и… я не хотела умирать. Не хотела… — слезы полились. Ю не знала, что делать, а Янмей обняла девочку, нежно гладила ее волосы. Мирай напряглась, но вскоре расслабилась, сжала одежду Янмей, пока всхлипывала.
Ю решила рассказать Янмей о смерти девочки наедине. Если Мирай не помнила, то это было к лучшему. И если она помнила, никто не мог помочь ей с травмой лучше Янмей.
— Я освободила ее, — сказала она, — потому что это была невинная жизнь в обмен на жизнь в крови. Мир лучше без Тикающих Часов, и он лучше с Мирай в нем.
— Она все еще ёкай? — спросила Янмей. Ю видела, как девочка напряглась в руках женщины.
— Да, — сказала Нацуко. — Унгакьо вне зеркала будет жить и умрет как смертная. Она теперь человек и дух, — богиня потерла виски. — Только она может решить, что это означает.
Янмей посмотрела на Ю.
— Я возьму ее. Хейва учит детей, как Мирай, которым некуда идти, и которые не понимают свою силу, — Ю была рада. Она надеялась, что Янмей примет девочку. Она освободила Мирай из зеркала, но не знала, что еще делать с ней.
— Ты заберешь и Фуюко? — прошептала Нацуко.
— Конечно, — сказала Янмей.
— Уверена? — спросила Ю у богини. Фуюко был не просто братом Нацуко. Он был богом и артефактом Нацуко. — Он не нужен, чтобы победить Бату?
Нацуко взглянула на Ю. В морщинах на ее лице было горе. Она пожала плечами.
— У нас артефакты Сарнай и Тикающих Часов. Четыре было в устройстве, на котором он прилетел. Итого восемь. Этого хватит, — она сделала глоток чая. — Мой брат уже не бог, Бату лишил его этого вместе с воспоминаниями, и он вернет их, только если я сдамся. Я могу или спасти брата и бросить мечту, за которую он боролся, или пожертвовать им, чтобы эта мечта сбылась. Он хотя бы с этой женщиной. Я знаю, что он хорошо защищен.
— Клянусь, — сказала Янмей. — Говоришь, Фуюко уже не бог, но, как и Мирай, он не совсем смертный.
— Нет, — сказала Нацуко. — Он не смертный. Я не знаю, что это значит для него.
— У него будет дом в Хейве, — сказала Янмей. — Обещаю.
Нацуко кивнула, и Ю взяла богиню за руку и сжала ладонь. Нацуко не отпрянула.
Слов было мало после этого. Была середина утра, когда Ю попрощалась с приютом, Мирай и Янмей. Женщина спасла ее, она заслуживала многого. С новыми припасами для последней части путешествия и восемью артефактами богов Ю забралась на Кома и продолжила путь к Длинной горе.
